– Квартиру тебе сняли, туда едем, обустроиться помогу.

Смотрю на свои сцепленные пальцы на коленях. Такой тремор в теле, сложно передать словами. А еще сложнее управлять этим телом, потому что оно меня предало.

– Не надо было.

– Не еби мне мозги, понятно?! – зло проговаривает. – Я неделю убил в этой дыре из-за тебя, а у меня дел до жопы. Так что, без выкаблучивания, понятно?!

Молчу.

Психолог хорошо со мной поработал, рекомендации дал, контакты специалиста, звонить сказала будет. Боится наверное, что я руки на себя наложу. А я… а я не смогу этого сделать, хотя очень хочется, но духа не хватит. Трусиха. Как была ею, так и останусь.

– Я домой поеду.

Мне ничего не нужно. Больше всего на свете хочется забиться в угол и скулить, просто оплакивать…

– Нет. Ты будешь жить там, ходить на грёбанные занятия групповые и ещё какую-то хреноту. Чё там у тебя по списку: магазины, больничка, ещё какая-нибудь фигота.

Отворачиваюсь, снова в окно смотрю.

Шукрат психует и к сигаретам тянется, потом вдруг опомнившись кидает пачку на приборную панель, сжимает зубы. Бросает на меня острый взгляд, но тоже молчит.

Делаю вид, что не вижу.

Погода прекрасная. Улочки эти знакомые все. От невыплаканных слёз горло свербит. Ни так я представляла себе возвращение. Совсем ни так.

Жаль, что нельзя знать наперёд что может произойти. Мне бы сейчас хотелось, Например, чётко знать, что нужно выбрать другую специальность или институт… Тогда бы не было этих судьбоносных встреч, не было бы срубающей любви и боли бы тоже не было… и выбора вот этого так же.

Выбор… Выбор…

Я хочу сделать правильный, я очень хочу.

Мне предлагают жить дальше. Просто жить. Он великодушно оплатил квартиру, выделил денег, пристроил очередным психологам. Открестился получается от меня.

Радоваться видимо нужно. Всё так. Всё понимаю. Я ВСЁ ПОНИМАЮ. Но больно так… Так дико больно. Лучше бы в глаза сказал, лучше бы сказал напрямую, чем через начальника своей охраны…

Опускаю глаза.

Да и что бы он сказал? Я, наверное, не хочу слышать этих слов. Прокручиваю в голове варианты и прихожу к выводу, что не хочу. И видеть его не хочу. Боюсь, что встреча не оставит от меня мокрого места, только один сгусток продирающей боли.

Нужно чем-то заняться, срочно отвлечься, забить голову. Работать, например. Вспоминаю с досадой. Я безработная теперь, вернуться к нормальной жизни не смогу быстро. Вторя моим мыслям, Шукрат говорит:

– На работу не ходи, всё утрясли, выйдешь если захочешь потом, пока тебе есть чем заняться.

Сглатываю.

– Его нашли?

– Нет.

Закрываю глаза. НЕНАВИЖУ! Хочу чтобы с пулей валялся где-то, чтобы не стало его. Такая ярость внутри кипит, такая ненависть… И страх, что найдёт меня.

– Я найду, не сомневайся, – хмыкает и заруливает во двор.

Верю я или нет не имеет значения. Всё в что я когда-то верила прахом развеялось от порыва ветра. Вот он итог веры.

Спустя десять минут я захожу в квартиру. Большую, светлую, современную. Это хороший дом, в хорошем районе города. Мне бы тут понравилось, если бы не обстоятельства.

– Вот, – на кухонный стол ложится банковская карта, – тут бабки, пользуйся.

Бросаю на Шукрата взгляд. Мне всё равно. Тот лишь недовольно цокает и головой качает. Вроде бы как говоря, что я дура – дурой. А я с ним согласна. Теперь точно.

– Давай только без выкрутасов. Ты под охраной. Пока грёбанного утырка не найду, кто-то будет присматривать за тобой постоянно, так что ходи по улицам спокойно. Вены не резать, с балкона не прыгать, вести себя адекватно, – напутствует он, пытливо в глаза заглядывая.

Отворачиваюсь и молча жду, когда уйдет. Он же не настаивает, сам хочет скорее отделаться от меня. Когда же дверь хлопает, падаю на колени как подкошенная, сгибаюсь пополам и ору ни своим голосом, ору выплескивая боль и отчаяния, всё. Ту грязь что меня облепила. Всё что могу.