Скорей бы уж преподаватель пришёл.

– Варежка, понимаешь? – Дина сумела взять себя в руки, снова принять обычный покровительственный вид, повела рукой. – Я бы тебе рассказала, мне не жалко. Только смысл? Воздух зря сотрясать, слова тратить. Ты же всё равно опять в какого-нибудь недоумка втрескаешься, а с ним и твои обычные методы прокатят. Да такие и сами, как мухи липнут. От них только отмахивайся. Но вот если встретишь нормального мужчину, тогда и обращайся. А то ведь всё равно забудешь. – Она поймала момент, когда Варя, внимавшая ей с возведёнными к потолку глазами, до автоматизма отработанным движением вытащила ручку, открыла тетрадь. – Или ты конспектировать собираешься?

– Девчонки, ну хватит вам! – не выдержала Саша, развернулась, повесила на спинку стула рюкзак, сообщила почти обрадованно: – Вон препод уже пришёл. – И тоже открыла тетрадь.

Последние пары у них не совпадали, поэтому и домой отправились не вместе, но, может, и к лучшему, иначе бы Дина с Варей опять принялись подкалывать друг друга и пикироваться, и уж тогда точно – до ссоры.

Когда переходили через дорогу, услышали автомобильный гудок. Знакомая машина подкатила к тротуару, передняя дверь распахнулась.

– Саша, добрый день! – произнёс Герман, не выходя из салона, а Варе просто кивнул мимоходом, скользнув равнодушным взглядом. – Ты получила мой букет?

– Да, – спокойно ответила Саша, добавила вежливое: – Спасибо. – И не сдержала недоуменного и даже немного осуждающего вопроса: – Неужели вы приехали только затем, чтоб об этом спросить?

– Не совсем, – возразил Герман. – У меня тут магазин недалеко. Я здесь частенько проезжаю. Хотя, – внезапно он передумал, признался честно: – да! – И улыбнулся.

Насколько же очаровательной была у него улыбка. Мягкая, светлая, искренняя. По крайней мере, казалась искренней, потому что отражалась в глазах. Не отреагировать на неё трудно, трудно не улыбнуться в ответ или хотя бы проникнуться, размякнув хоть немного от её лучистого тёплого сияния.

– Увидеться с тобой я тоже рассчитывал, – продолжил Герман. – И, если ты согласишься, – она сделал паузу, специально, чтобы Саша успела предположить и ошибиться, – подвезти до дома.

– Я с Варей, – напомнила она, а Герман невозмутимо развёл руками.

– Так разве места на всех не хватит? Садитесь.

Очень хотелось отказаться, но вроде бы не было для этого уважительных причин.

– Ну, чего вы? – поинтересовался Герман. Теперь его улыбка стала чуть ироничной, как бы спрашивающей: «Неужели боитесь?»

Саша тихонько хмыкнула, принимая негласный вызов. Хотя глупо, конечно, вот так вестись на детскую подначку, а разумное осознание как обычно приходит с задержкой – нет ничего предосудительного в отказе, даже если не находишь для него убедительных вежливых объяснений, даже если он на уровне «просто не хочется, и всё».

Подъехали к дому, и Саша снова предположила, Герман, как вчера вечером, попытается её задержать, уговорить на свидание, а он только широко улыбнулся, опять салютнул на прощание. Она так и не разобралась толком, какое испытала чувство: облегчение или разочарование? Неужели второе тоже? А дома, ещё и не вошли как следует, но уже наткнулись на корзину с розами. Варя застыла над ними.

– Интересно, а что он дальше придумает?

– Ты думаешь, будет и дальше?

– Ну, он же сам сказал, что специально прикатил к универу. Ради тебя. Подвёз.

– Не совсем специально, – поправила Саша. – И ведь просто подвёз и всё.

– Ну, вообще-то, – многозначительно начала Варя, – лично я бы к нему в машину и садиться не стала, сказала бы: «Спасибо, но я лучше своим ходом». Если бы ни на что не рассчитывала.