- Глупость, - я попыталась улыбнуться, что, наверняка, сильно контрастировало с заплаканным лицом, - слегка поранилась, и что-то распереживалась по этому поводу.

- Покажи, - тоном, нетерпящим возражений, произнес Мирон.

Я нехотя вынула руку из-за спины и показала наскоро заклеенный палец. Мужчина без всяких комментариев взял мою руку и снял пластырь.

- Ты с ума сошла? – даже почти ласково произнес мужчина. Но я то понимала, что он злится. – Нужно срочно к врачу.

- Сейчас уже никто не работает, - попыталась оправдаться я, выдергивая руку.

- Платные клиники работают круглосуточно, - грозно произнес Мирон. – Собирайся.

Ехали мы молча. Мне казалось, что мужчина на меня злится, только я не понимала почему. Хотя, вскоре он и сам не выдержал и заговорил.

- Ты мне скажи одно, - чуть ли не до стука выворачивая руль на парковке возле клиники, сказал Мирон, - какого черта ты весь день работала, когда у тебя палец напополам расфигачен? Он у тебя лишний?

Я посмотрела на свой безымянный палец и мотнула головой.

- Меня с работы не отпустили, - призналась я. Эх, не хотела я, чтобы Мирон знал, что на работе не все гладко, но, видимо, придется рассказать.

- Не понял, - мужчина заглушил машину и посмотрел на меня, - то есть, ты поранилась, а тебе велели дорабатывать?

- Сказали, что это царапина, - промямлила я.

Я никогда в жизни никому не жаловалась. Мама с детства мне твердила, что нужно уметь самой стоять за себя, что никто никогда за меня не будет заступаться, и решать проблемы нужно уметь самостоятельно. И, черт побери, как же это оказалось приятно, когда у кого-то глаза наливаются кровью от того, что он собирается предпринять в твою защиту. Я против агрессии, я против зла и насилия, но после того, как я поняла, что мое добро там никого не лечит, мне приятно знать, что кто-то уже уготовил план мести. Наверное, у меня в душе все же есть какая-то злоба, которую я никогда не выпускал. И, может, это влияние Мирона, не знаю, но знаю точно, что иногда нужно выпускать демонов наружу.

- Ладно. Ты там больше не работаешь, - сухо произнес мужчина, выходя из машины.

- Сейчас сложно найти работу, Мирон, - выскочила я вслед за ним. Он же молча пошел к стеклянным дверям, зная, что я пойду следом.

- Значит, будешь искать чуть дольше, - не оборачиваясь, произнес он. Я шла быстро, чтобы успеть за мужчиной, поэтому совсем не ожидала, что он резко остановится, и чуть не врезалась в него. – Алена, чтобы не происходило в жизни, нужно понимать, что твое здоровье первоочередно. И если кто-то считает иначе, от него нужно избавляться. Пойдем.

Мы зашли в холл больницы, а я перестала спорить. В душе я понимала, что он прав, и я сама думала примерно так же. Просто, деньги… Господи, тот, кто придумал, что не в них счастье, не понимал одного: не имея средств к существованию, у тебя не хватит сил, чтобы стать счастливым.

Врач принял нас сразу. То ли поздно вечером мало пациентов, то ли у Мирона какие-то связи.

- Если бы еще пару дней так походили, могли бы и пальца лишиться, - меланхолично произнес доктор, - это не шутки.

Я кивнула, не зная, что можно на это сказать. Сейчас, оглядываясь назад, я понимала, что была дурой, оставаясь на работе и работая под таблетками.

Мне обработали рану, назначали разные лекарства и велели неделю посидеть на больничном. Я не против совсем, все равно увольняюсь. Конечно, я не стала Мирону говорить, что буду эту неделю усиленно искать работу.

- Завтра вместе поедем к тебе на работу, - произнес он на обратном пути, - я прослежу, чтобы тебе выплатили зарплату и компенсацию за травму на работе.