«Ну, когда же, когда же уже мы перейдем к главному? Где тут моя награда?»

Влад, кажется, не просто псих, но еще и идиот, если отказался переспать с ней. Да она же вылитая фотомодель-куколка! Куда до нее всем этим штопанным эскортницам, с которыми я проводил много времени.

— А вы, то есть, ты Владиславу Ланскому кто? Его охранник?

— Бери выше — друг. Но это неважно.

Я смотрел на ее стройные загорелые ножки, которые соблазнительно выглядывали из-под подъюбника и запрещал себе пялиться выше. Материал был настолько тонким, что я запросто мог рассмотреть узор на ее белоснежных трусиках.

Так, сначала дело! Выдворить из страны старую рухлядь Владимира — это только половина.

— Повременим со спальней, хоть мне и не терпится, — я пригубил виски и вернул стакан на стул рядом.

Не терпится — однозначно, но коробило меня главное — она же девственница. Настолько неопытных девушек в моем бесконечном «послужном» списке еще никогда не было!

Я всегда считал, что невинные девочки прибавляют геморроя и обходил их стороной. У меня и без того жизнь непростая, чтобы потом бегать от этих новоиспеченных женщин, которые смотрят на тебя после первого траха влюбленными до потери сознания глазами.

На секунду мной овладело сомнение. На хер я в это дельце ввязался? Сидел бы сейчас в каком-нибудь баре или клубе с новой девочкой и готовился жарко провести этот вечер.

Но, посмотрев на Свету, я пошуршал мозгами и вспомнил, что было причиной: Катя — девушка, которая мне приглянулась, но выбрала она не меня, а как раз-таки Влада.

Я понял, что мне с Катей ничего не светит, разыгралась ревность, вот я и сглупил сдуру! На эмоциях сказанул Владу, что я буду для Светланы Бодровой тем самым спасителем, которого она так ищет. Да мне памятник надо поставить:

«Спаситель невинных дев Глеб Викторович… А снизу подпись огромными буквами: СПОНТАННЫЙ ПРИДУРОК!»

— Расскажи-ка мне, Света, как тебя угораздило в эту свадьбу вляпаться.

Короткую историю я, можно сказать, знал. Она искала защиту от Владимира и поэтому приехала к Психу, но была им, мягко говоря, послана. Вот и все мои познания, в принципе.

Нарытое моими людьми досье на Светлану Бодрову я читал в дороге и практически по диагонали, да еще и одним глазом, отвлекаясь на знаки и на мигание светофора. Короче, ни хрена я не подготовился. И чувствовал, мне это аукнется.

— Владимир — мой опекун… с детства, — она разговаривала чуть заторможено, все еще не веря в случившееся. — А чтобы получить все мое наследство в распоряжение, он придумал вот такой план.

— То есть, этот дом, тот «мерс» у входа — это все твое по праву? Не подарки Владимира?

— Мои. Как и пакеты акций, обувные фабрики отца и еще мелкие фирмы.

Я аж присвистнул! Ничего себе приданое!

— Нормально так Вова подсуетился, ничего не скажешь. А ты мне не врешь, олененок? — что-то у меня уже сейчас детали мозайки не складывались. — Опекунство по закону у нас до восемнадцати. Тебе сейчас... девятнадцать вроде бы?

— Двадцать. Недавно исполнилось.

— С прошедшим, — я смачно чмокнул ее губешки, а девчонку аж парализовало от неожиданности. — Ну, так и что? Хочешь сказать, ты его два года терпела и за дверь не могла выставить? Дала бы пенделя и до свидания.

— Как я могу называть вас? Тебя, то есть.

— Для тебя Глеб. Как насчет поцелуя за знакомство? — мои губы сами расплылись в ехидной плотоядной улыбке.

Света взмахнула длинными ресницами и посмотрела на меня. И если это не линзы, то я Примадонна! У нее чертовски удивительные глаза!

— А твои глаза цвета виски*… — навеяло забытую миллион лет назад песню. Я присмотрелся, чуть ли не коснувшись ее кончиком своего носа. — Медовые и голубая радужка... — констатировал я. — Ты вообще натуральная блондинка, Света?