— Нет, спасибо, мне твоего вина хватило.

— Да что же там за вино такое, о котором столько разговоров! — повернув голову, я увидела Андрея.

Ну и ну. Похоже, не только я изменила сегодня своим принципам. Андрей тоже никогда не посещал подобное — не было его и на спектакле, а вот сейчас вдруг появился.

— Значит, так… — начала Мария, но замерла с открытым ртом. Я проследила за ее взглядом и увидела, что в зал вошел Морозов, а с ним — Беседина. Но удивителен был не этот факт, а то, что на Бесединой были кожаные шорты, лакированные туфли на диких шпильках и полупрозрачная блузка с невероятным вырезом. При том, что еще совсем недавно, на спектакле, она была вполне прилично одета.

— Свята-а-ая Агнесса, спаси нас от такого стыдобища! — наконец отмерла Проценко.

Андрей, кажется, тоже потерял дар речи. Но потом пришел в себя и снова обратился к Машке.

— Вино. Ты не договорила.

— Ах, да, — продолжила вредная Мария, — значит, я умею заговаривать вино. Ну и вообще всякие напитки. Люди, которые это выпьют, воспылают страстью друг к другу.

— Ну и бред, — хмыкнул Андрей.

— И вовсе не бред! Совсем не бред! — Машка завопила так, будто ее обвинили в каком-то преступлении. — Не бред, я докажу тебе! Вот давай, на коньяке!

— Ну давай, давай, докажи!

— Боже мой, — вмешалась я, — взрослые люди, с высшим образованием, а какими глупостями занимаетесь!

— А ты… — начала Машка, но не договорила — к нам подбежала Журавлева:

— Видели Морозова, да? Беседина пыталась его танцевать вытянуть, но он сказал, что не танцует. Совсем. Зачем тогда пришел, а? Я собиралась… — но тут Татьяну окликнула какая-то девушка и она упорхнула. Мы так и не узнали, что она там собиралась.

— Ну как это — зачем пришел, — задумчиво проговорила Машка. — Пришел следить за Горячевой. Вон, как коршун, глаз с нее не сводит. Внимание, вопрос — почему? Может, он всё-таки…

Развернувшись, я увидела, что Морозов скорее смотрит на бесединское декольте, чем на меня. Мне вдруг показалось, что в зале очень душно. Я перебила Марию:

— Хватит чушь молоть!

— Нет, правда-правда!

— Перестань, кому сказала!

— Ладно, где там твой коньяк? — спросил Андрей.

— Пошли на кафедру. Вик, ты с нами?

— Нет. Наверное, всё-таки домой поеду.

— Ой! Пожалуйста, дождись нас, мы скоро! — сказав это, они удалились.

И тут меня окликнула одна из учениц.

— Виктория Владимировна, не могли бы вы мне минутку уделить? Я делала одно задание и…

— Что? — в зале было довольно шумно, поэтому мы вышли в коридор. Там я потратила битых полчаса, пытаясь понять, чего же она от меня хочет, но так и не смогла сосредоточиться. К тому же сильно разболелась голова.

Я поднялась на кафедру к Машке, но там все было закрыто. «Вы где?». На сообщение никто не ответил. Что за дела? Я спустилась в зал — может, мы разминулись? Может, они вернулись, а из-за шума ничего не слышат?

Но в зале их тоже не было.

Зато начался медляк.

«Виктория Владимировна! Можно вас пригласить?» — меня тронули за плечо. Как оказалось, один из моих бывших учеников — занималась с ним латынью год назад.

Но рядом кто-то вдруг произнес:

— Виктория Владимировна не танцует, Виктория Владимировна едет домой.

И это был Морозов. От такой наглости я чуть с ума не сошла.

— Чего? Никуда я не еду!

Мне вдруг совсем расхотелось домой.

— Надо, Виктория, надо. К тому же я тебе уже такси вызвал, — он стал слегка подталкивать меня к выходу.

— Что за самоуправство? Я пришла отдыхать и буду отдыхать!

— Наотдыхалась уже, — я и не заметила, как мы оказались на улице. — Завтра много работы, снова начнешь ныть, что устала, не выспалась, а ты мне нужна бодрая.