Мальчик, лет пяти, может шести, сидел на корточках в нескольких сантиметрах от морды автомобиля и… рисовал на асфальте рожицу, бубня невнятно простую считалочку. Я там хороню своё будущее, истекаю страхом, думаю, как пережить убийство ребёнка, а он непринуждённо баловался мелком.

– С ума сошёл? – подлетела к нему, плюхнулась, не обращая внимания на стрелки, что ползут по чулкам от шершавой поверхности. – Тебя не учили смотреть по сторонам, прежде чем переходить дорогу? Где твои родители?

Мальчишка оторвался от увлекательного занятия, поднял голову и посмотрел слишком наивным взглядом, как будто весь мир вылеплен только для него. Крупная голова, крепко сидящая на плечах, приплюснутый нос, нависающие надбровные дуги над раскосыми глазами, пухлые, задорно улыбающиеся губы. Характерные признаки при развитие аномальной двадцать первой хромосомы, вызвавшей синдром солнечного ребёнка.

– Где же твои родители, малыш? – снизила громкость и протянула руку.

– Отойди от него! – послышался мужской крик, а следом подбежал крепкий мужчина в костюме, обтянувшим его накаченные объёмы. – Савелий, тебе много раз говорили, чтобы ты не подходил к посторонним.

– Вы бы лучше следили за сыном, – постаралась смягчить претензии, трезво оценив бандитский вид индивидуума с бритым затылком и с мощной шеей. – Он выскочил прямо перед моей машиной. Я еле успела нажать на тормоз.

– Сава, дрянь такая! Тебя на минуту нельзя оставить одного! – нарисовалась отшлифованная блондинка, звонко цокая высоченными шпильками. Её лоск, дизайнерский наряд, явные вмешательства пластических хирургов и манера смотреть на окружающих, как на грязь под ногами, стоили явно суммы с шестью нулями, если не больше.

– С ним всё хорошо, Ангелина Викторовна, – вытянулся в струнку громила, сжимая за спиной кулаки. – Он даже не испугался.

– Будешь объяснять это моему мужу, – злобно процедила сквозь винированные зубы дамочка и окатила меня презрением. – А ты не садись за руль, раз ездить не умеешь. Понаехали, твари.

Захлебнулась возмущением, но ответить не успела. Пока сглатывала воздух и подбирала гневную тираду, королевна развернулась и поцокала к торговому центру, а бритоголовый подхватил мальчонку и широким шагом последовал за хозяйкой.

– Бедный ребёнок. Упаси бог от такой мамаши, – выдохнула, провожая взглядом процессию.

У входа их ждал картеж из двух чёрных машин, отполированных до зеркального блеска, и три бритоголовых близнеца, одинаковые с затылка. Ангелина Викторовна села в салон, совершенно не обращая внимания на малыша, с безграничной любовью улыбающегося ей.

Без дальнейших приключений припарковалась на свободном месте, выбрасывая из головы увиденное. В конце концов, это не мой ребёнок, не моя семья, и не мне судить о внутренних отношениях в ней. У меня своих проблем выше крыши, чтобы переживать за незнакомых людей.

В полчаса уложилась с покупками, а на вечер взяла готовые блюда из местной кулинарии. Единственное желание было добраться до квартиры и завалиться спать, занавесив плотно шторы и отключив телефон. Устала. За неделю третий перелёт и сил на уборку и готовку совсем не оставалось.

Вообще-то, нам положен был более длительный отдых между сменами, но Настюша вышла замуж за друга Дениса и по совместительству второго пилота, а я согласилась перекрыть её смены, пока у них маленький медовый месяц.

Подойдя к квартире, удивилась, унюхав аромат сливового пирога. Специально отправила Макса с тётей Валей загород, чтобы не разрываться между работой и ним, пока приходилось пахать за двоих. Стоило открыть дверь, как сын с улюлюканьем выскочил из кухни.