— Давай, — сказала она. — С чего начать?

Мы начали разбирать папки, и спустя пару часов решили взять перерыв. Я устало провёл рукой по лицу. Уже семь вечера, а конца и края работе не видно.

— Кофе будешь? — спросила Стелла, с которой процесс наведения порядка шёл явно быстрее.

— Давай, — ответил я, вставая на ноги. — Принеси, будь другом. А я пока схожу проведаю одну пациентку.

— Подожди, — остановила меня Стелла, перегородив выход собой. — Ты к той девушке собрался? Которая в аварию беременная угодила?

— Да, а что? Как ты так догадалась быстро?

— Догадалась, — загадочно ответила она. — Но ты же у неё уже сегодня был?

— Хотел узнать, стабильно ли состояние.

— А ты не зачастил ли к ней, Кость?

— Так, Стрельцова, — засунул я руки в карманы брюк. — Ты меня что — вздумала ревновать к пациентке? Она сейчас явно не в том состоянии, чтобы интересовать меня иначе как пациент.

— Она молодая девочка…

— Я никогда не крутил романов с пациентками, ты же знаешь, — возмутился я. — За кого ты меня держишь? Это табу.

— Я знаю, но…
— С каких пор я должен нести отчёт перед тобой, какого пациента мне необходимо навестить именно сейчас, пусть даже и второй раз за день? — грубо перебил я её. — Хоть бы пятый — это моя пациентка, и я сам в этом всём разберусь. Ты сейчас мне очень помогаешь, спасибо, и уже не первый раз выручаешь меня из заварушки, но ты забываешься, доктор Стрельцова.

— Нет-нет, — тут же смущённо улыбнулась Стелла и сбавила тон. — Это не то, о чём ты подумал. Просто я не хочу, чтобы ты отвлекался от проверки, и всё. Ты лучше кофе выпей сходи, а я к твоей аварийной загляну. Оценю её как терапевт и всё тебе расскажу о её состоянии.

— Гхм… — хмыкнул я. — А тебе зачем это надо?

— Говорю же — я хочу помочь. Позволь мне это сделать. Что нужно посмотреть?

— Общее состояние. Давление, пульс, температура.

— Узнаю, всё запишу и принесу тебе результат.

— И ещё уточни, ела ли сегодня пациентка.

— Какая забота…

— Ты прекрасно сама знаешь, что это крайне необходимо для выздоровления. Ты опять начинаешь, Стелла?

— Нет, я всё, — подняла она руки вверх, выставив вперёд ладони, как бы обозначая, что сдаётся. — Я уже ушла… Э-э, в какой палате эта девушка?

— В триста третьей.

— А карта?

— В ординаторской осталась. У меня на столе первая лежит. Лада Воронцова.

— Поняла. Не беспокойся, я всё сделаю.

Она ушла, а я сел обратно на диван. Да уж, немного передохнуть мне не помешает…

11. 10.

ЛАДА.

— А в школу вы в нашем штате ходили?

Я начала уставать от странных вопросов этого мужчины. Он представился психиатром… Зачем они вызвали его? Я что — похожа на психа? Хотя… может, и похожа. Вряд ли я выгляжу сейчас здоровым человеком. Да и являюсь таковым очень вряд ли. Что физически, что морально от прежней меня почти ничего не осталось. Только боль и оболочка для неё — моё переломанное тело.

Зачем я только выжила? Чтобы слушать эти дурацкие вопросы и терпеть этот унизительный для меня осмотр? Может, они меня ещё транквилизаторы заставят глотать как ненормальную?

— Я не… не хочу общаться, — ответила я, уткнувшись в одеяло носом. Повернуться на бок почему-то было очень трудно, и я могла отвернуть от доктора лишь голову.

— Я понимаю, — сказал мужчина приятным, баюкающим голосом. Он говорил со мной на английском, но я, конечно, прекрасно его понимала, ведь мы эмигрировали в США, когда я была совсем маленькой. — Но побеседовать мне с вами необходимо — ведь сделана заявка от вашего лечащего врача доктора Старкова.

— Прекрасно, — вдруг стала злиться я. — Так вот кто меня считает ненормальной и подослал вас?!

— Да, заявку на осмотр вас специалистом-психиатром сделал доктор Старков, — повторил спокойно мужчина. — И я также считаю, что вам необходима наша помощь.