Призвание стража – защищать простых людей от нечисти. Не пасовать перед исчадиями тьмы. Но что я буду за страж, если испугаюсь ответственности сейчас?

– Я рад, что ты согласилась, – выдохнул Толье.

А я посмотрела на ночь, что сочилась из-за опушенных ветвей, и подумала: опять вляпалась! И как мне теперь выбираться из этого положения? Здравый смысл подсказывал, что для начала неплохо бы выбраться хотя бы из-под плакучей ивы…

Что мы и сделали. И когда оказались вновь на поляне, то вокруг царила ночь. Я глянула на часы: до закрытия дверей общежития оставалось меньше пяти минут. Мы с Мором вылетели из кустов как ошпаренные и прыснули в разные стороны. Я чуть не сбила кого-то из преподавателей. Фигура оного была внушительной и плечистой. Но я – очень целеустремленной, как таран. Итогом нашей встречи было осознание трех истин.

Даже магистры умеют браниться и знают до семи нецензурных рифм к слову «опять».

Даже очень сильные мужчины могут быть уязвимы. Главное – выбрать для атаки самое неожиданное место.

Даже если столкнулась лоб в лоб, тебя могут не узнать. Главное – двигаться ОЧЕНЬ быстро.

О том, что я осталась инкогнито, свидетельствовал крик упавшего преподавателя, который полетел мне в спину:

– Я еще узнаю, кто ты, паразит мелкий!

Но эти слова не остановили моего забега. Наоборот, придали ускорения.

В общежитие я влетела буквально за пару мгновений до закрытия и удостоилась минуты поругания в исполнении вахтера.

Эта дама была полной противоположностью сухопарой чопорной смотрительнице Тильде, которая отвечала за порядок на этажах. Тучная госпожа Файтенбах постоянно думала о том, как похудеть. Но как только она садилась на диету, рядом с ней кто-то садился жрать и… Одним словом, еда у нее была не удовольствием, а поводом к раздражению. И последнее вылилось на меня от всех щедрот. Видимо, сегодня госпожа вахтер все же выдержала свой пост и особенно негодовала. Так сказать, держала себя целый день в руках, но ближе к ночи силы ослабли и она вот-вот готова была вырвать… сорваться. А тут я. Вся такая почти опоздавшая. Чем не повод?

– Ну и где тебя демоны носят? Небось по кустам миловалась? И куда только преподаватели смотрят… – распекали меня, пока я бочком протискивалась мимо почтенной мисс Файтенбах – дамы, которая пусть и была в летах, но еще не в таких, чтобы не мечтать об омолаживающей прогулке к алтарю. Ведь та, как известно, даже старую деву способна сделать молодой новобрачной.

Так и подмывало ответить этой поборнице моральных принципов, что завидовать нехорошо. Но это значило бы нарваться на целую часовую лекцию о современной распущенной молодежи. Я к таким нравственным пыткам была не готова от слова «совсем». Потому держала рот на замке и кралась по стенке, чувствуя себя уже почти настоящим стражем, что ступает по полю, нашпигованному заклинаниями-ловушками и взрывными проклятьями.

А госпожа вахтер меж тем распиналась:

– Стипендию вам, вертихвосткам, выделяют, заботятся о вас… А вот принесешь в подоле – и тю-тю бюджетные денежки, растраченные на твое образование! – В меня вперился перст с облупленным красным маникюром.

– Вы так говорите, уважаемая Файтенбах, словно никогда не слышали о противозачаточных заклинаниях, – ляпнула я.

Главный воин нравственности женского общежития побагровела, и ее взгляд заклеймил меня главной местной блудницей, против которой любые проповеди о добродетели бесполезны.

Зато на меня больше не тратили слов, чему я была, признаться, весьма рада. Потому, наплевав на метавшие гром и молнии взоры, устремилась к лестнице и спустя пару минут была уже у себя в комнате.