Камила кинулась ей помогать, потому ей стало неудобно за неловкого и прожорливого друга.

            - Апанасий, тебя убьет чревоугодие. – Камила потрясла перед ним тряпкой с его крошками.

            - Простите, я был уверен, что их так надо есть. – Признался здоровяк.

            - В зоопарке подсмотрел такой способ? – Поддел его Трой.

            - Иди ты. – Апанасий надулся. – Можно мне еще одну попытку?

            - Конечно, смотри как надо. – Я откусил печенье, пожевал и запил водой. – Грациозно, печенье едят не для того, чтобы забить желудок, а для удовольствия.

            - Ясно. Буду знать. – Он повторил за мной, и все получилось удачно.

            Мы вышли через час, спустились пешком по серым ступенькам, мимо стен, выкрашенных блеклой зеленой краской, еще и испорченной неумелыми граффити и откровенными матами.

            - Это немного напоминает закутки закусочной. – Призналась Киана. – Такой контраст между вашей квартирой и лестницей.

            - Общее, считай ничье, вот и отношение. – Пояснил я.

            Мы вышли из подъезда прямо в «лапы» бдящих старушек, впившихся в нас любопытными взглядами.

            - Здравствуйте. – Вежливо поздоровался я.

            - Здравствуйте. – Повторили за мной остальные, что выглядело несколько странно.

            - Здрасти. – Поздоровались бабули, вычисляя к какому из приготовленных в их уме стереотипных образов можно отнести нашу компанию.

            Не только я почувствовал себя под рентгеновским излучением.

            - У меня сложилось такое чувство, будто я их чем-то обидела. – Произнесла Киана, отойдя от нашего подъезда на приличное расстояние.

            - Ты обидела их тем, что не оправдала ожиданий. – Пояснил я.

            - Каких ожиданий? Они меня не знают.

            - Они всех знают, и всё обо всех, и точно знают, кому какими следует быть. – Мне захотелось немного поиздеваться и над старушками и над друзьями. – В минуту душевной слабости или отчаяния подойди к ним и попроси бесплатный совет.

            - И что, дадут?

            - И не один. Или один и тот же, но много раз. Бабули у подъездов это квинтэссенция жизненного опыта помноженного на деменцию.

            - Жаль бабушек. Я бы подарила им медицинскую капсулу, если бы могла. – Искренне пожалела их Камила.

            Мы вышли к автобусной остановке. Общественный транспорт способствовал погружению в духовную атмосферу Земли. Остановка, как самобытное произведение урбанистического архитектурного стиля, навевало тоску. Стены были испачканы толстым слоем клея и торчащими обрывками сорванных объявлений.

            - Тоже общее и ничье. – Догадалась Киана.

            - Общее, но не сказать, что ничье. Тонкий маркетинговый ход, повесить объявление в местах скопления людей, приводит к потере товарного вида. Ничего, через пару недель привыкнете. – Пообещала Айрис. – Мы уже давно не избалованы стерильной чистотой улиц станции.

            - Я нахожу вашу планету уютной. – Заявил Трой. – Теплое светило, но в меру. Ветерок приятный. Люди вокруг.

            - А не долбодятлы. – Добавил Апанасий. – Пока что нравится.

            - Раз нравится, то добро пожаловать в автобус. – Айрис кивнула в сторону приближающегося белого «Пазика». – Практически копия того судна, на котором мы летели с закусочной.

            - Лупастенький. – Умилилась внешним видом автобуса Киана.

            Внутри свободных мест не оказалось. Апанасий полез в проход, но застрял в плечах между поручнями. Увидев, как ему тяжело, две девушки школьного возраста уступили место. Довольный вежливостью землян, Апанасий принял предложение и сел. Бабуля напротив, впилась в него взглядом, давая понять, что такому здоровяку вообще не пристало ездить автобусами.