Хеленга рассмеялась.

– На твоем месте я бы обошла всю станцию, чтобы удовлетворить любопытство.

– Вначале мы догоним рейтинг Айрис до тысячи, а потом она сама все покажет, – я прижал ее к себе и поцеловал.

– Боюсь, с такой революционеркой Вам придется очень долго стричь ветки и красить станцию, – бригадирша вздохнула.

– Красить станцию? Снаружи? – возбудился я от перспективы выйти в космос.

– Конечно, чего ее красить изнутри, – Матиаро заржал.

– И скафандры дадут?

– Там не скафандры используют, а скафрумы – двухместные кабинки с манипуляторами. Работенка еще более нудная, чем срезать ветки. Представь, весь день вдвоем в тесной комнатушке. Ни дыхнуть, ни пернуть, простите, – Матиаро снова заржал.

– Если мы будем работать с Айрис, то меня это совсем не пугает, – признался я.

– Ромео и Джульетта, – усмехнулась Хеленга. – Живо в душ, черти зеленые.

Публичное обнажение, как я знал от Айрис, не считалось на станции чем-то зазорным. Народ на виду друг у друга разделся и прошел в кабинки из мутного стекла. Я выбрал кабинку рядом с кабинкой Айрис. Едва она скинула свою одежду, я заглянул к ней.

– Потереть спинку? – спросил я томным голосом.

– Конечно. Полгода мне никто не тер спинку, и под спинкой и вообще везде.

– А как же баллы?

– Ты слышал, Хеленга сказала, что набрать их будет нелегкой задачей, не будем же мы ее разочаровывать.

Айрис протянула мне нежную губку с приятным запахом свежести. Развернулась спиной, уперлась руками в стеклянные стены и широко расставила ноги.

– Три, – приказным тоном попросила она.

Я даже растерялся, не понимая, команда была дана образно или буквально. От вида ее обнаженного тела, да еще в такой демонстративной позе, у меня тут же проявились все признаки возбуждения. Я принялся водить мочалкой по спине, а сам думал только о том, как оказаться внутри Айрис. Возбуждение притупило стыд и страх публичности.

– Не забывай, что мы здесь под наблюдением, – произнесла Айрис, чем сразу же отбила похотливые мысли.

– На самом интересном месте, – я разочарованно выдохнул и вяло поводил по упругим ягодицам Айрис.

– Я узнаю в социальной службе насчет нас, и если они дадут добро, ночевать будешь у меня. Попьем чайку с крекерами и всё такое, – она ухватила мое хозяйство и игриво подвигала бровями, – а теперь иди в свою кабинку. Слышишь, все воду выключили, чтобы слышно было, чем мы тут занимаемся.

И действительно, через мгновение во всех кабинках снова зашумели падающие на пол струи воды. Я помылся, отметив удивительную способность мочалки самостоятельно производить ароматную пену. Мимо меня прошли работники, закончившие моцион, исподтишка бросая любопытные взгляды. Я чувствовал, что являюсь для них экзотикой. Не такой, как Айрис для коренных землян, но все же.

Матиаро оделся и встал напротив моей кабинки, явно ожидая меня. Я поскорее закончил мыться, оделся и спросил его о причине ожидания. Он посмотрел на мою голову, на которой сквозь короткую стрижку проглядывали шрамы.

– Я слыхал на Земле постоянно ведутся войны.

– Да, есть такое. Из тысячелетия наберутся несколько лет, когда их не было.

– Воевал? – Матиаро снова покосился на мои шрамы.

– Воевал, – я не стал его разочаровывать. – В коментах, заслужил два бана перманентных.

– Мужииик, – уважительно произнес он. – Сразу видно, что ты суров.

Меня насмешило его предположение. Уж кем-кем, но суровым я точно не был. Подошла Айрис с какой-то штукой в руках, которая сушила ей волосы совершенно бесшумно. Прямо на глазах мокрые сосульки после прохождения прибора превращались в ровные волнистые локоны.

– Матиаро, успеешь еще наговориться. У Гордея переизбыток эмоций, а тут ты еще со своими допросами.