Отстранённо чувствую, как Макс стягивает с меня летние шортики вместе с бельём, вот уже его рука у меня между ног, кожа к коже, вот он нежно раздвигает мои ноги, его руки уже сжимают мою грудь, а там, где фейерверком вспыхивают всё новые и новые искры удовольствия, я чувствую горячий влажный член, я выгибаюсь навстречу, не в силах сдерживаться,  резкий сильный толчок, и дикая боль заливает меня, я ору как ненормальная, слезы градом катятся из моих глаз, Макс замирает, сцеловывает мои слезы, гладит меня везде. 

-Потерпи, Птенчик, сейчас пройдет, подожди немного,-хрипло шепчет мой названый брат, я не очень-то верю, но пока Макс не двигается, боль, действительно, потихоньку уходит, а Макс гладит меня там, в той точке, где наши тела стали одним целым, где он во мне,  и постепенно  мне хочется, чтобы он гладил сильнее, чтобы он... двигался во мне.

Он чувствует моё желание, а, может, не может больше сдерживать себя, я ведь  слышу, как тяжело и с хрипом дышит мой всегда спокойный названый братик, он начинает  двигаться очень медленно,  я слышу его стоны, они действуют на меня странно,  моя рука мгновенно оказывается там, там, где эта точка, я с силой трогаю себя, потом мои пальцы нащупывают основание члена, я сжимаю его легонько, Макс  хрипло стонет, мне уже не больно, мне хочется глубже, сильнее, я рывком  охватываю его ногами, пламя рождается внутри меня, ещё, ещё,  ааах, мой  названый брат не сдерживается больше…

Толчки, глубокие, сильные, что-то горячее разливается внутри, я опять кричу, но не от боли, нет. Я содрогаюсь от дикого удовольствия, а Макс гладит меня, шепчет что-то, но я не понимаю слов. Потом мы лежим, обнявшись, и я хочу ещё, но Макс говорит, что сейчас пока нельзя, потому что мне будет слишком больно.

Меня слегка царапает сознание того, что я, наверняка, у Макса не вторая и не третья, и даже не десятая, но я не буду думать об этом сейчас, я прижимаюсь к нему всем телом, он находит мои губы, и мы целуемся медленно и нежно. У Макса сухие горячие губы, и его поцелуи… сладкие, иначе и не скажешь, а потом, потом мы оба чувствуем, что снова начинаем заводиться,  и, не сговариваясь, отодвигаемся друг от друга. Нам пора назад, к моим гостям. У нас ещё много всего впереди, ведь так?

3. глава 3

Мы медленно идём через наш задний двор, взявшись за руки и уже привычно переплетя пальцы, у заднего входа в дом прощаемся лёгким поцелуем, Макс идёт к гостям, а я убегаю в свою комнату.

Долго стою под теплыми струями душа, закрыв глаза и перебирая в памяти всё то, что произошло со мной только что.  Я не жалею ни о чём, правда, сейчас, когда угар желания спал, мне слегка не по себе от того, что первый шаг сделала всё-таки я.

И от этого в моё сердце потихоньку вползает змея неуверенности. Я совсем не наивная дура и прекрасно понимаю, что если мужчина уже заведён, причём буду честна с самой собой, заведён не мной, то ему, по сути, без разницы, в кого спускать, говоря, как есть.        Я… довольно много читала на эту тему и даже посмотрела пару фильмов, предварительно запершись в своей комнате и убедившись, что родителям в ближайшие часы я точно не понадоблюсь.

Между ног всё-таки слегка саднит, но я рада этой боли, она отвлекает меня от не очень-то приятных мыслей. В конце концов, что было, то было, я уже не поверну время вспять, сегодня мой день рождения и я буду праздновать дальше.

Долго придирчиво перебираю одежду. У меня настолько много всего, что некоторые  вещи лежат упакованные в брендовые пакеты, и я даже толком не помню, где что.

Наконец  мой выбор падает на очень простое, но дико дорогое платье с пышной юбкой до колен. Мы с  мамой купили его в Париже этой зимой. Папа ещё смеялся, что на одно это платьице какой-нибудь небольшой городок может прожить не меньше месяца, и неплохо.