Это достаточно логично. Но Дэвид Р. Болдт, автор вышеуказанной статьи, ставит возражение, которое кажется не менее логичным: «Я оправдываю мясоедение тем, что, по последним научным данным, растения, как и животные, имеют чувства. Почему нужно выбирать между ними? Прежде чем оплакивать участь теленка, вообразите себе ужас, который испытывают колоски в поле, когда комбайн начинает уборочные работы».

Возражение Болдта, под которым охотно подписались бы многие, основано на ложной посылке. Он упоминает данные о том, что растения могут чувствовать; но, хотя еще работы Джагадиша Чандра Боша, жившего в XIX столетии, подтверждают, что это действительно так, однако рудиментарные ощущения, испытываемые растениями, резко отличаются от мучений скота на бойнях. Мы все это знаем. Наши желудки реагируют на зрелище жатвы куда менее остро, чем на кровавую работу мясника. Кроме того, как пишет Кейт Эй-керс в «Справочнике вегетарианца», «не так уж трудно провести этически значимую границу между растениями и животными. У растений нет биологической потребности в болевых ощущениях, они абсолютно лишены нервной системы. Природа создала боль не из прихоти, а только для того, чтобы помочь организму выжить. Животные двигаются, поэтому им необходимо чувство боли; неподвижным растениям оно не нужно».

Ясно, что для человека, не желающего питаться только фруктами по мере их созревания и падения, вегетарианство представляет практическую альтернативу. И, даже, если допустить, что растения чувствуют так же, как люди и животные (несмотря на свидетельства, говорящие о противоположном), из этого еще не следует, что вегетарианство лицемерно: если растения страдают, но нам надо есть их, чтобы жить, разумно было бы есть их в возможно меньших количествах. То есть, раз уж мы должны есть растения, на чем настаивают все диетологи и биологи, нам следует хотя бы уничтожать как можно меньше растений. Но при выращивании в пищу животным, на корм им уходит гораздо больше растений, чем мы могли бы съесть непосредственно. Итак, растительная диета приносит минимальный вред чувствующим существам, и тот, кто глубоко вдумается во все затронутые здесь проблемы, несомненно, увидит смысл в альтернативе, предоставляемой вегетарианством.

Хотя Новый Завет практически целиком и полностью посвящен Христу, о его питании известно мало. Тем не менее, многие ранние христиане и летописцы христианской истории недвусмысленно поддерживали вегетарианство; достаточно назвать такие знаменитые имена, как св. Иероним, Тертуллиан, св. Иоанн Златоуст, св. Бенедикт, Папа Климент, Эвзебий, Плиний, Папий, Киприан, Панте-нус и Джон Уэсли. Так же, как Христос и библейские пророки, они словом и делом доказывали, что милость и сострадание должны распространяться на всех тварей Божиих гораздо шире, чем считают нынешние христиане.

Лучше всего начать изучение вегетарианства в христианской традиции с Библии, включая сюда и Ветхий Завет, так как христианство корнями уходит в иудаизм. Ветхий Завет главным образом посвящен законам, данным иудеям от Господа, и наказанию, которое иудеи понесли за нарушение этих законов. Новый Завет говорит о том, что Иисус дарует прощение искренне раскаявшимся, подчеркивая, что первый и главнейший долг человека состоит в том, чтобы возлюбить Господа умом, сердцем и духом.

Однако история показывает, что этот долг исполняется редко, а Ветхий Завет говорит, что Господь часто идет на уступки и смягчает некоторые законы в надежде, что нарушители станут хотя бы частично следовать Его заповедям и постепенно разовьют в себе любовь к Нему. Но изначальный закон о пище раскрывает волю Божию: