Второй спорщик был в солдатском обмундировании, берцы начищены, камуфляж щегольски подогнан, ремень кожаный, но глаза выдавали болезненное состояние организма. Он тоже не рад был предстоящей рокировке, дисциплинарным батальоном пахнет… но отступать некуда, спор был на глазах многих в баре, и бармен спор разбил, часы на хранение взял и документы на «Ямаху»…
Молча поздоровались, присели на пустые оружейные ящики, закурили, Митяй кашлянул:
– Как дела?
– В норме… Будешь?
– Если немного…
Митяй достал начатую бутылку водки, разлил, выпили не закусывая, помолчали… Минут через десять оба повеселели, и будущее показалось не таким мрачным…
– Ну что, Митяй, махнемся не глядя?
– Давай! А то скажут «трепачи»… Я Чуму предупрежу о том, что вместо меня ты пойдешь. Сегодня 2 июня, в пять дней уложитесь, на седьмое июня встретимся. Чуме по барабану, кто пойдет, лишь бы груз тащил…
– Вот и у меня смена в карауле пять дней. От наших – я, от украинцев – один будет, скорее всего опять Данила, и два бойца от миротворцев… кто там будет – не знаю. В принципе, никто никого не знает. Данила не выдаст, я его прикрывал не один раз. Он живет где-то рядом… домой бегает.
Парни договорились о месте и времени встречи, выпили еще по одной и разошлись… Через час встретились, переоделись. Митяй, отдавая кожаную куртку, солидно назвал её сталкерским комбезом, и они, как старые приятели, разошлись, хлопнув по рукам:
– До пятницы!
Глава 3. Сынок
«– Нынче Хватаю юбилей! В Зоне каждый день рождения – юбилей. Что преподнесем старому ходоку от анонимного общества сталкеров?
– Эй, бродяги! Есть у меня идея! Давайте ему фотографии с нами всеми подарим на память. Не чужие же вроде люди… У меня и «Вспышка» есть! Молодец Хватай!!!
– Ценю ваше сталкерское братство, решили порадовать старика, – сказал гордо Хватай, поднимая правой рукой полный стакан…»
Хороший пинок разбудил прикорнувшего на ступеньках старого однорукого сталкера. Мимо прошла в бар четверка хмурых, заросших многодневной щетиной сталкеров в потрёпанных комбезах.
«С Зоны… – подумал Хватай, шагнув за ними в полумрак бара, – может, что-то и обломится, хотя вряд ли, больно мрачные. Видать, неудачно сходили… потеряли кого-то».
Хватай подошел к барной стойке и постучал прикрепленным к протезу алюминиевым стаканчиком.
«Хватай, вот старый плут, ходит как призрак, что и не заметишь…» – вздрогнув, подумал про себя бармен Костик.
Хватай заискивающе улыбнулся бармену.
– Вчерашние спорщики-то проспались? Не видно что-то?
– «Сурьезные» ребята! – усмехнулся бармен. – На хранение часы именные оставили и доверенность на мотоцикл!!! Наверно, головы поднять не могут после вчерашнего…
– А что за часики? – спросил, так, ради разговора, Хватай.
– Да вот! – бармен достал из сейфа карманные часы на цепочке. – Говорил пацан, что «отцовские»!
– Случайно, номер не «4633»? – вдруг осипшим голосом спросил старый сталкер и дрожащей рукой сжал край барной столешницы.
– Да, 4633, – с трудом рассмотрев потертые цифры, удивленно подтвердил бармен.
– Не может быть! Это же мои часы! Я сыну оставлял! Сын он мне… Серёжка! – и лицо Хватая стало каким-то поистине старческим, и без того седые волосы сейчас казались просто выбеленными, глаза бегали по лицам сталкеров в надежде найти помощь. – Не виделись мы с сыном лет пятнадцать-двадцать, отсидел я десятку, а жена домой не пустила. Ни жилья, ни работы. Часы перед тюрьмой ему оставил, дедовские еще. Проверь, ходят? Ходят! А то!!! Британские Вооруженные силы! Швейцария для Армии сделала. Сюда подался, думал, временно, а оно вона как – привязала Зона…