А тут Яков откуда ни возьмись свалился на ее голову: проходу не давал, цветы охапками носил, да и свататься пришел, не побоялся. Отец как глянул на него: щеголь этакий, метр с кепкой, копна рыжих волос, да и телосложения хлипкого. Только что ордена имеет да на язык остер.

Отец ему от ворот поворот, Анна лишь плечами пожала. Всякие женихи к ней подкатывали, но вот такого прыткого да настойчивого еще поискать!

Целый год Яков не унимался. Все знаки внимания оказывал, и помощь всякую предлагал, и цветы носил, и до дому провожал! А уж историй сколько знал всяких – заслушаешься.

И Анна стала более чем благосклонно относиться к своему неуемному ухажеру. Нравился он ей чем-то. Может, своим постоянством, может, непосредственностью и открытой душой. Только так получилось, что и всех ее женихов он поотшивал.

Все вокруг диву давались: какие парни за ней ходили! А она, гляди ж ты, с Яковом по селу прохаживается, и под ручку. Но никаких поцелуев и объятий! Все чин по чину, прилично, чтобы без сплетен да пересудов всяких!

Но до отца все равно доходили слухи, что Анна этого Якова больно уж за близкого дружка принимает. И отец стал запрещать ей всякое общение с ним: не про него невеста!

Узнал про это Яков и заявил Анне:

– Я завтра снова свататься приду и такие аргументы твоему бате предъявлю, что он не сможет отказать. И зависеть все будет только от тебя, Аннушка. Вот и думай, что завтра мне ответить: да или нет.

Анна лишь плечами пожала, а отцу ни слова не сказала. На следующий день приходит Яков с друзьями свататься, как и обещал. В красивых рубахах, с лентами, все ритуалы соблюдены.

Впустили их, усадили за стол. Яков опять за свое:

– Хочу вашу дочь Анну в жены взять. Мужчина я серьезный, работящий, войну прошел, горя хлебнул. А теперь вот семью создать самое время.

Выслушал его отец – и снова ни в какую. Нет – и все тут! А объяснений никаких. Не отдает он за него дочь и намекает, что пора им восвояси. Вот тут все и произошло!

Яков вдруг вытащил гранату на вытянутую руку и заявил стальным голосом:

– Я, батя, смерти смотрел в глаза не раз, и она мне не страшна. А боюсь я только одного, что Анна будет с другим. Если вы мне дочь не отдадите, то я выйду за околицу и подорву себя! Без нее мне все одно – не жить. И терять, кроме нее, нечего. Но если согласитесь, то дочь ваша Аннушка, клянусь, до конца дней своих не будет знать ни горя, ни нужды. Слово фронтовика!

Анна в это время в соседней комнате была и весь разговора слышала, только выйти боялась, а сердце так и рвалось к Якову! Позвал ее отец, она в горницу вбежала, щеки горят пунцовым румянцем, и говорит отцу, что согласная она. И не из-за жалости, что убьет он себя, а по любви.

Тут отец Анны и сдался. Свадьбу сыграли всем селом. И прожили они долгую жизнь, хоть и времена порой нелегкие были. Только Яков свое слово сдержал и клятву не нарушил. И она ни разу не пожалела, что поверила ему.

Столько лет прошло, детей вырастили, внуков подняли. Но любовь у них так и не выветрилась и в привычку не вошла. Это по ее тому взгляду было ясно!

Для нее он так и остался самым близким и родным, тем Яшей, ЕЕ ГЕРОЕМ, который готов был жизнь положить к ее ногам.

Анна показала старую пожелтевшую свадебную фотографию. Но даже на ней было видно, как терялся Яков на фоне ее девичьей красы. А поди ж ты! Красивая пара – это, может, и не про них, а вот счастливая – это точно!

Юная красавица Аглая Барышникова была дочерью мастера, который был в чести у заводчика Рудова. Настоящий мастер, он заведовал цехом со всем его оборудованием и рабочими, правая рука заводчика. Жили Барышниковы большой дружной семьей, отец один работал и содержал семью из пяти человек: жена и трое детей. Аглая была средней.