Миша

– Да уберите вы руки! – рявкаю на парней, понимая, что рвану сильнее и у Ваньки будет вывих, потому как физически я даже не сильнее, мощнее. – Нормально всё со мной. Остыл.

Просто не кидали меня никогда вот так. Это больно. Я же ждал её, а тут мужик, ещё и со стволом. Спасибо Илюхе, заметил, иначе поймал бы я сейчас пулю в печень. Но что за мужик? Какого хрена она с ним делает? И позволяет ему к себе прикасаться. Даже целовать.

Ему можно, значит, да?! А мне?

Мне: «Нельзя, Миша».

Не вяжется у меня Аиша с этим типом, хоть и смотрятся они вполне гармонично. Всё равно никак. Только это меня и остужает. Надо разбираться сначала, потом делать выводы.

В груди горит, и организм требует никотина.

– Да отпусти, Вань! – дёргаю руку чуть сильнее. Отхожу на пару шагов от пацанов и ищу по карманам сигареты.

Я брошу, но точно не сегодня. Беркут чиркает зажигалкой. Протягивает мне пламя. Прикуриваю и сразу затягиваюсь. Немного даёт в голову, пальцы подрагивают от не выплеснутой во вне злости и… ревности! Да, блядь, я докатился! Провожу ладонью по ёжику коротких волос. Ревную адски.

К нам подходит Илья.

– Узнал что-то? – хрипло спрашиваю у новенького и прокашливаюсь, снова крепко затягиваясь.

Горечь обволакивает рот и горло до тошноты. Но сильнее воротит от губ того мужика на коже МОЕЙ Аиши. Картинка колом встала перед глазами. Никак не могу развидеть.

Бля, какое чувство-то интересное – ревность. Никогда не испытывал.

А кого мне было ревновать? В школе ещё встречался с девчонкой, но там даже не влюбленность, тупо интерес. Откуда взяться ревности? Пососались по углам и разбежались.

Или может мачеху ревновать? Смешно. Она изначально чужая женщина.

Мишура одноразовая, которую по щелчку можно ртом на член натянуть, и подавно никогда ничего, кроме азарта быстро и приятно потрахаться, не вызывала. Тут же меня прилично так вклинило.

– С ней Уля общается, – отвечает Илья. – Меня попросили сидеть в стороне.

– Даже так? – вскидываю бровь.

– Мих, только горячку не пори. У нас один уже в СИЗО, второй с условкой. Тебя не хватало для комплекта. Явно там всё не так просто. И мужик совсем непростой рядом с ней, – разъясняет Илья.

– Да. Только мужика тут нет. Он уехал. Зато есть я, – ревниво скалюсь. – И нам определённо есть о чём поговорить с МОЕЙ девочкой, – сминаю в кулаке полупустую пачку сигарет. Швыряю в ближайшие кусты. – Я спокоен, – на всякий случай говорю парням.

– Угу. Заметно, – хмыкает Беркут. – Мих, Илья прав, не нарывайся. Дай времени до конца занятий. Придумаем, как Аишу уволочь, чтобы вы нормально пообщались.

– Спасибо, Дим, – хлопаю его по плечу. – Но сегодня я сам буду рулить.

Лекцию бы пересидеть. Дёргать Аишу во время занятия бесполезно. Не пойдёт.

Поднимаемся с парнями в аудиторию. Илюха к себе уходит, хоть он наш ровесник, но поступил после армии, поэтому на первом курсе, как раз в группе с нашими девочками. У нас курс уже третий. Можно сказать, золотая середина. К лекциям добавляется всё больше практики. Но сейчас я об этом думать совсем не могу.

Ложусь на вытянутые руки и даже не пытаюсь слушать преподавателя. Всё равно информация не усваивается. Потом парни главное отснимут с конспектов, скинут, перепишу себе.

Как только нас отпускают, первым срываюсь с места и, плечом зацепив кого-то из одногруппников, вылетаю в коридор. Спускаюсь на второй этаж. Сворачиваю к нужной мне аудитории. Народ начинает бодренько выходить. Вижу Аишу. Ловлю её за руку и тяну к себе.

– Миша! – пугается она.

– Мы просто поговорим, – обещаю ей, собираясь утянуть за собой, но она слишком упрямо пытается выдернуть руку. Боюсь сделать ей больно. Разжимаю пальцы. – Нельзя. Не подходи ко мне, пожалуйста. Не трогай.