Осмотрев дивного стража, Смолян насмешливо каркнул:

– Вот так чудище. Да мы с тобой этого хлюпика одной левой нейтрализуем, он и пикнуть не успеет.

– Не думаю, – охладил его прыть Василий.

– Это еще почему?

– Да потому, что это самый настоящий лоскотун – внебрачный сын русалки и человека.

– И что?

– Да то, что в виде компенсации за свою безногость этот мутант получил трёхметровые руки, цепкие и гибкие, как щупальца осьминога. Он с лёгкостью дотянется ими до любого, кто приблизится к роднику, защекочет и в ручей с мёртвой водицей окунет.

– А ты откуда знаешь?

– Мне русалка из Лукоморья про него рассказывала, которая на ветвях дуба сидит и туристов зазывает. Я-то думал – враньё, а оказывается, сущая правда.

– И что будем делать?

– Да есть у меня одна мысль, стоит попробовать.

Кот пошептал что-то ворону. Тот с недоумением вытаращился на Ваську:

– А шапки-невидимки на такой случайу тебя нет?

– Да есть, но её моль сильно побила. Она теперь в самый ответственный момент носителя видимым делает.

– Всё у тебя, лохматый, не ку-ку, – недовольно буркнул ворон и взмыл в небо.

Поднявшись на приличное расстояние, Смолян полетел к камню.

То ли лоскотун задремал, то ли потерял бдительность, а то ли попросту не рассчитывал на подобное вероломство и такую открытую наглость…

Мешок, сброшенный Смоляном, опустился точно на тщедушное тельце, накрыв стража от макушки до кончика хвоста. Ворон, подобно пикирующему бомбардировщику, тут же камнем ринулся вниз – вслед за сброшенной упаковкой. Подлетев к ослеплённому лоскотуну, он долбанул мощным клювом того в темя. Страж хрюкнул и распластался под мешком без признаков жизни.

Василий молниеносно преодолел стометровку и сунул заранее приготовленную сухую палку вначале в один родник, а затем в другой. Палка сразу обуглилась, а затем зазеленела и даже расцвела.

Набрав две фляги живой воды, кот быстро отбежал на безопасное расстояние от камня, косясь на неподвижный мешок. Хотя вероятность того, что лоскотун быстро очухается и была мизерной, но мало ли…

– Удачно получилось! – рассмеялся Василий.

– Ага! – согласился Смолян, подлетая к нему.

Довольные собой и результатами проведенной операции, кот с вороном пошли прочь. И в этот момент за спиной у них раздался скрипучий голос:

– Далёко направились?

Оказывается, лоскотун мало того, что очухался, так ещё и успел выбраться из мешка и теперь поглядывал на них маленькими злыми глазками.

Расстояние было приличным, и кот смело откликнулся:

– Домой, однако! А тебе за живую воду спасибо!

– А вам родители не говорили, что воровать нехорошо? – прищурился карлик.

– Так ты бы нипочём не дал! – каркнул ворон, – какой же смысл просить?

– Ах вот как, – вздохнул хранитель вод, – ну, тогда пеняйте на себя.

Его руки вдруг мгновенно вытянулись и крепко сцапали друзей сильными тонкими пальцами. Затем карлик подтянул к себе воришек и принялся внимательно разглядывать:

– Так-с, кот и птичка. Птичку первой съем, вымочу в мёртвой воде, чтобы хорошо размякла, потом супчик забацаю. Кот тоже хорош, пушистый, мягкий. Я из его шкуры шапку сделаю, а то зимой уши мёрзнут.

– Ты же говорил, что у него руки только на три метра вытягиваются, – посетовал ворон.

– Это русалка говорила, – мяукнул Василий, – выходит, ошиблась…

– Цыц, ворюги! – прикрикнул на них низкорослый уродец, – разговорились, понимаешь!

– Прости нас, уважаемый мутант, – жалобным голосом заговорил Василий, – не по собственной воле, а токмо по велению Лешего из царства Злобомира, осмелились мы взять у тебя немного живой воды.

– Какой ещё мутант? Что за слово такое? Меня зовут Горюн-лоскотун! А Лешего этого знаю – мерзкий нечестивец, даже не моется никогда. Стыдно такому хозяину служить.