Ты мне ее в дверях уже засунула. «Это что такое», – говорит, – «похоже на коктейль Молотова по цвету». «Не знаю», – отвечаю, – «что пил этот Молотов, но это бабкино лекарство. Хорошо помогает от ног и спины. Но можно и внутрь, когда голова разболеется. Универсальное лекарство, у нас им вся деревня лечится. Доктора-то далеко, считай, пятьдесят вёрст от нас. Вот моя бабка всех и лечит». Выслушал он меня внимательно, а сам все губы облизывал, как кот перед сметаной. А потом присел рядом и говорит:

«У меня с ногами тоже что-то непонятное бывает, все мази перепробовал, не помогают, и спину иногда так прихватит, не разогнешься. Давай, дед, полечимся вместе, раз у нас с тобой болячки почти одинаковые».

А сам все по сторонам поглядывает – никто на нас не смотрит? И достает он стакан из кобуры, плоский такой, но вместительный, грамм на 200–250. А я думал, у них там револьвер, а они вот что прячут. Тяпнул он стакан, закусил твоей лепешкой и спрашивает: «Ты когда, дед, уезжаешь? В обед? Я к тебе утром обязательно зайду. Но ты этого лекарства больше никому не наливай. Чувствую, здесь самогон-первачок, вещь ценная и полезная. Спрячь бутылку поглубже. Хочешь, я этих, кто рядом спит, повыгоняю. Чтобы не мешали тебе своим храпом спокойно спать». Ты, что, – говорю, – удумал. Не тревожь людей, пусть спят. Мне с ними веселее. Я не люблю одиночество». Вот так, Матрен, спасло меня твое лекарство от одной напасти в этой самой Москве. А то, что я ее не поглядел, я и не жалею. Я же в ней не был лет сорок. И думаю, что много не потерял. Теперь от старой Москвы, наверное, и ничего не осталось.

Я слышал, сосед Кузьма рассказывал, как ей новую челюсть вставили. И зубы воткнули, здоровенные, в сорок этажей. А потом задумали метро воздушное сделать. Легче же, чем под землю вагоны засовывать.

Хотел я все это посмотреть своими глазами, но видно не судьба. Может быть, на обратном пути попытаюсь мечту свою осуществить. Сил в санатории наберусь, на Красной площади побываю. Это поинтересней, чем какая-то челюсть. Невидаль какая.

Челюсть, она везде одинаковая. Одним словом – вставная. Лишь бы Москву не портило. Пришлось ей к лицу.

Матрёна, я чувствую, ты мое тогдашнее письмо не получила. Нет от тебя никаких вестей. Может быть, оно где-то застряло. Думаю, Кузьма опять сумку с письмами потерял, как прошлым летом.

Тогда мы ему простили, поверили его обещанию – ни капли в рот. Только ненадолго его хватило.

Хотя так ли шибко боится он увольнения? Он знает, за такую зарплату никакой дурак не согласится месить грязь на наших дорогах. Вот он и смелый такой, и закладывает за воротник столько, сколько ему хочется. Он знает себе цену. Ну, Бог даст, что письмо все-таки получишь. Теперь слушай дальше про мои приключения. Как я до вокзала добрался, я уже тебе отписал. Ну, ночь я проспал спокойно. Этот полицейский Степан, так он себя назвал, можно сказать, стал моим личным охранником. Да, никого ко мне не подпускал. Один раз только ночью разбудил, чтобы я ему налил растирки и до утра не беспокоил. А утром я ему отдал бутылку с остатком, пирог с капустой, и он ушел.

Хорошо, что вторую бутылку я ему не показал, она мне в санатории, я думаю, пригодится. Помогут ли мне ихние таблетки и пилюли, я не знаю. А твоя растирка прошла все испытания. Ты заправь еще один бидон, потом пришлешь мне пару бутылок в посылке. Только настаивай на самогоне, эту заразу в сельпо не покупай. Ты помнишь, в прошлом лете в Загорье отравились двадцать человек. Дельцы технический спирт разводили водой, подкрашивали и продавали по дешевке. А народ с его достатком и клюнул на эту отраву как на наживку. В общем, ты запомнила мои наставления? Теперь опять про полицаев расскажу. Тепло я со своим охранником расстался, он даже обнял меня. Так твоя растирка на него подействовала. Только он отошел от меня, а навстречу два таких же идут. Козыряют, как положено, и просят документы предъявить. Я даже грешным делом подумал, уж не обладают уж все полицейские особым чутьем на спиртное? Может, они тоже бутылку учуяли в рюкзаке? Но я решил ее им не показывать. Тогда я вообще останусь без твоего лекарства. Достал паспорт и говорю: