Несколько недель пролетели в однотипных блужданиях от обеденного зала к кухне и обратно. Между собой мужчины не разговаривали, не находилось нужных слов.

Без Эри они снова стали чужими существами друг для друга, а значит, свободными от любых обязательств. Первым это осознал Морихор.

В очередной день, похожий на предыдущие, он отправился в кабинет Охтарока, в котором эльф прятался целыми сутками.

Морихор не знал, с чего начать разговор, чтобы его поняли правильно и не осудили. Сумеречный эльф сильно нервничал, подходя к заветной двери.

— Охтарок, нам нужно поговорить. — Сказал он, ворвавшись в помещение без стука.

Бывший командующий сидел в широком кресле, высоко запрокинув голову. Его белые волосы разметались по темной обивке и, казалось, он вовсе не дышит. Он никак не отреагировал на появление бывшего побратима, даже ухом не повел. Поэтому Морихор, решил действовать напористей.

Присев напротив бывшего начальника, он продолжил.

— Я хотел попросить, освободить меня от клятвы стража. — По-деловому спокойно произнес эльф и продолжил. — В ближайшее время я собираюсь покинуть твой дом и свободные земли.

Прежде неподвижный Охтарок, поднял голову и внимательно посмотрел на юношу. Да, именно таковым он и являлся. Молодой, перспективный, с большим магическим резервом, хорошей физической формой. Все в нем было ладно, его может ждать большое будущее. Только вот, горя в нем нет ни капли. Скорее он поддался настроению масс. Можно ли его винить в этом? Нет! Охтарок устал искать виноватых и требовать от других горевать, это только его боль.

— Хорошо. — Тихо произнес он и потянулся к руке сумеречного. — Я освобождаю тебя от клятвы. — Короткая фраза освободила Морихора от обязательств перед корпусом стражей.

— Это все о чем ты хотел поговорить? — Безразлично поинтересовался эльф.

— Нет. — Покачал головой Морихор. Он тяжело вздохнул, с грустью всматриваясь в своего собеседника. — Я хотел сказать, что тоже по ней скучаю, но это ее не вернет. Мы не можем просиживать жизнь, заперевшись в четырех стенах.

Охтароку захотелось размазать мелкого паршивца по дорогому дубовому полу. Сумеречный никогда не любил Эри, а последнее время даже остерегался. Для него такой исход событий стал счастливой случайностью, хоть он никогда этого и не признает. Если раньше Охтарок сомневался в этом, то сейчас все сомнения исчезли.

— Уходи Морихор! Надеюсь, наши пути больше не пересекутся. — Скупо попрощался командующий и отвернулся от бывшего побратима.

Он не видел, как тот уходил, лишь услышал звук закрывающейся двери, а через час ему сообщили, что сумеречный покинул поместье. Так их стало на одного меньше.

Прошла еще одна неделя и с той же просьбой, к Охтароку явились медведи. Они чувствовали тоску по ушедшей паре, но не столь сильную, как волк или наг, это чувствовалась. Они ушли на следующий день, сообщив, что возвращаются в свою стаю. Только там они смогут снова наладить контакт со своим зверем.

В тот же вечер Арон окончательно расклеился. Закрывшись в погребе с многочисленной коллекцией эльфа, он хотел забыться.

Заливал свое горе, не замечая ничего вокруг.

— Решил спиться? — Насмешливо спросил неожиданно появившийся Охтарок и присел напротив волка.

— Нет. — Ухмыльнулся Арон. — Решил тебя ограбить. — И протянул бутылку другу.

Эльф только фыркнул на его заявление, но бутылку все же принял. Сделав первый глоток, он почувствовал, как терпкий напиток обжигает горло. Только вот долгожданно облегчения, это не принесло. Все та же ноющая боль, она никуда не исчезает уже больше месяца.

— Что думаешь делать? — Неожиданно спросил эльф.