Вокруг витал едва различимый запах виски.

– Я осведомлён что ты будешь представлять наш колледж культуры и искусств на конкурсе талантов. Хочу искренне поддержать тебя. Мне лестно сознавать, что у нас есть такие смелые и выдающиеся студенты, – обычно, после такого хорошего начала следует «но», я сидела смиренно, ожидая продолжения. Выждав небольшую паузу, директор продолжил, а мои догадки подтвердились:

– Но в то же время, меня поставили в известность, что у тебя в последнее время не ладится с непрофильными предметами.

Не успев даже подумать, я ответила:

– Спасибо, директор. Да, это так, сожалею. Всё свободное время я посвящаю подготовке к конкурсу. На данный момент определяюсь какое из трёх собственных произведений более достойное.

– Похвально. Тем не менее Миссис Агата Грейс крайне тобою недовольна. Она непростой по характеру человек, понимаю, но как преподаватель, и с недавних пор декан вашего отделения – действительно знаток своего ремесла. Тут, я прошу простить, но ничего не могу поделать. Но в большей степени я хотел бы поговорить с тобой не о учёбе, Эйприл. Я вот что хочу сказать… – пауза затянулась, но я всё равно послушно ждала продолжения не смея перебивать.

– Я немного знал твоих родителей, и…

Меня начало внутренне лихорадить. О моих родителях, а точнее их гибели в автомобильной аварии до сих пор крайне мало информации. Они погибли, когда мне едва исполнился год. Все городские каналы вещания и новостные стенды на каждой улице гласили: «Выдающаяся пианистка и знаменитый дирижёр разбились в центре Слифорда. Их дочь, находившаяся в тот момент с ними, чудом осталась в живых».

У бабушки не было сил продвигать ход дела, добиваться справедливости и посещать судебные заседания ввиду потери близких и упавшей на её плечи ответственности в виде годовалого ребёнка. Она в целом старалась не касаться темы смерти дочери и даже когда я будучи повзрослевшей пыталась расспросить – бабушка говорила что и сама ничего не знает.

Ну, а тем, кому это происшествие было только «на руку», резво свернули дело, подчистили документы, улики, важные детали – будто моих родителей и след простыл.

И тут, спустя столько лет, человек, которого я вижу буквально второй раз в жизни может пролить хоть небольшой, но свет на историю о моих родителях.

– Мистер Смит, расскажите, пожалуйста, что вам известно о них? – всей душой рвалась спросить я… но почему-то ответила:

– Мистер Смит, если вы хотите меня поддержать, я благодарна. Но не заводите, пожалуйста, речь о родителях. Для меня эта тема закрыта давно, и я не хотела бы ее обсуждать с кем-либо. Сейчас у меня иные цели в жизни, а не копание в прошлом.

«Что чёрт возьми происходит?! По какой причине я говорю не то, что хотела произнести?!»

– Я услышал тебя, Эйприл. Позволь только сказать, что твоя мама бы гордилась тобой и твоими результатами. – он снял очки небрежно бросив их на письменный стол, поднеся большой и указательный пальцы к переносице, сморщился на секунду. Когда лицо директора разгладилось, изобразил бодрость, но получилось довольно слабо.

– Я проведу беседу с преподавателями, намекну относиться к тебе лояльнее в ближайшее время. Делай упор на конкурс, для нас всех будет отрадно, если наш студент одержит победу. Но после конкурса – чтобы влилась в учебный график без нареканий, договорились?

– Договорились, спасибо за понимание. Я могу идти?

«Что ты несёшь?! Куда идти?! Он знает о родителях! Эта информация наверняка оказалось бы очень ценной!» – мысли летели скоростью света, негодование росло. В очередной попытке обратиться к директору, что-то сказать…