Приняв наскоро душ, я поставила точку в этом сумасшедшем дне. Или многоточие…

Утро началось беспощадной войной с будильником, победителем оказалась, к сожалению, не я. Одиннадцатый сигнал по счёту всё-таки сумел ворваться в мои сновидения. На сборы оставалось меньше десяти минут. Не имея желания отправляться на пары, я преодолела себя и заодно начала будить Джесс, которая верхней половиной тела спала на кровати, ноги же – благополучно находились на полу.

«М-да-а-а, и это этот человек меня убеждал в том, что спит чутко, буквально слыша каждый шорох, а меня чечёткой слона не разбудить?» – пощекотав пятку подруги, услышала недовольное ворчание. Убедившись, что Джесс начала шевелиться, и уже одной ногой тут – на полу, а другой – на учёбе, я со спокойной совестью отправилась навстречу очередным ожидавшим меня приключениям.

Первые две пары сольфеджио и психологии пронеслись незаметно, на третью пару – профильного музыкального инструмента мне оставаться не пришлось – поставили заведомо зачёт автоматом по фортепиано за счёт предстоящего конкурса талантов. Лата довольно спокойно отреагировав на моё предложение поговорить предложила встретиться за колледжем, как раз после последней пары. Мне оставалось держать путь в архив и наконец разобраться – что же там искал уборщик и для чего после этого, по слухам, он настойчиво домогался до многих студентов с расспросами.

Внутренне ощущая себя непревзойдённым ниндзя, я неслышно отворила дверь. В помещение едва проникал свет – на окнах путём дополненной реальности размещались жалюзи. Воздух пропитан запахом свеженапечатанных бумаг и старой мебели. Есть места, которые не меняются и спустя десятилетия нерушимо храня свою историю и пользуясь устарелыми способами хранения информации. Открывшееся мне пространство оказалось на удивление безлюдным, что играло только на руку. Что бы найти необходимые данные пришлось побродить. Ступая на носочках между невысоких шкафов, я обнаружила два ящика с фиолетовой неоновой табличкой. Первый являлся хранилищем данных моей группы, а второй – преподавательского и рабочего состава школы. Больше всего поразило то, что такая информация, которая, казалось бы, должна охраняться хотя бы доступом по отпечатку пальца или на крайний случай по старинке – замком, оказалась в свободном доступе для всех желающих, по типу обычной любопытной первокурсницы сующей свой недлинный носик в дела учебного заведения.

«Что-ж, начнём с досье на моих сокурсников…» – верхние несколько личных дел лежали неаккуратно, будто кто-то наспех сунул их в ящик, не выровняв перед этим в стопку.

Первыми в объёмной папке лежали личные данные Латы Руттер. Дата рождения: 18.04.2051 год, 17 лет. Окончила школу с отличием. Имеются многочисленные награды, так.. это пропустим. Отделение: вокально–инструментальное. Призовые места…

«Две тысячи пятьдесят первый? Что за ирония? На дворе – две тысячи пятьдесят первый. Как халатно всё-таки относятся к нашим документам в таком серьёзном учебном заведении!»

Отложив документы Латы в сторону, взяла следующие: Джессика Миллз. Дата рождения: 18.04.2051 год, 17 лет. Победа на междугороднем вокально-хоровом конкурсе… «Постойте-ка, Джесс и Лата родились в один день? Забавное совпадение, я даже не знала».

Пока не попадалось ничего важного – краткие характеристики, не объёмное описание семьи и достижений до поступления в колледж. Третьей на очереди оказались мои данные, которые тоже в свою очередь лежали небрежно.

Эйприл Элванс. Дата рождения: 18.04.2051 год, 17 лет. «Это какая-то ошибка в данных архива?! Мы же не могли все втроём родиться в один день! Вздор!» – в эту секунду предчувствие чего-то неприятного начало заползать буквально под кожу, и ощущение очередной неясности ставящей в тупик, подпирающей к стене вызывало раздражение до кончиков пальцев.