Я ненавижу это средство, которым Андрей меня уже неоднократно травил, лишь бы я отключилась на время и стала покорной. После него я потом сутки хожу, как в тумане. Однако сейчас, видя разбитое лицо Егора, валяющегося в паре метров от меня, эмоции разрывают меня изнутри, глаза застилаются слезами, сердце сжимается от сожаления. Своим приездом сюда я испортила Егору столь прекрасный вечер. Он должен был праздновать сегодня своё первое серьёзное выступление, а вместо этого проведёт эту ночь в больнице. Чёрт!

Я преисполняюсь такой злостью и агрессией на весь мир, что мой характер бежит впереди мозгов, побуждая меня яростно выплюнуть:

– Пошёл ты в жопу, Андрей! Ты и твой диктатор-начальник! Оба идите в жопу, уроды!

Естественно, мой ответ не вызывает у него никаких эмоций. Лишь тихую усмешку, раздражающую меня ещё больше.

– Понятно. Неправильный выбор. Снова, – констатирует Андрей и в следующий миг протыкает иглой мою шею, после чего и минуты не проходит, как я отключаюсь.

Я с титаническим трудом разлепляю веки, устремляю взгляд в потолок и тяжело вздыхаю. Тело ватное, сознание мутное, силы на нуле, а настроение вообще опускается на самое дно, стоит лишь вспомнить, чем закончился вчерашний вечер.

То, что уже настало утро, я понимаю по солнечному свету, врывающемуся через окна моей спальни. Чертыхаюсь, накрывая лицо руками. Андрей что ли, не мог закрыть окна шторами перед уходом? Руки отсохли бы? Ему ли не знать, как тяжело я переношу пробуждение после снотворного. Но, видимо, он решил специально усложнить мне и без того отвратительное состояние. Наказал, так сказать. Говнюк. Отчитаю его, как только увижу. И за шторы, и за всё остальное, что он натворил вчера.

Однако сначала я должна срочно позвонить Егору и узнать, как у него дела. Пусть Андрей ударил его всего пару раз, но и их хватило, чтобы довести Егора до полной отключки. Руки у Андрея как кувалды. Одним махом могут выбить из черепа все мозги. Надеюсь, хотя бы челюсть и нос у Егора не сломаны. А то вчера, кроме крови на его лице, я ничего не смогла разглядеть.

Приподнимаюсь на локтях, медленно занимаю сидячее положение, а когда справляюсь с головокружением, сползаю с кровати и встаю на ноги. В первую очередь оглядываю себя. Я всё ещё одета в порванную униформу официантки, но радует, что хотя бы парик с меня Андрей стянул.

Запустив пальцы в спутанные волосы, массирую голову и осматриваюсь по сторонам в поисках телефона, но нигде не вижу свой смартфон. Понятно. Забрали. Глупцы. Будто это помешает мне связаться с Егором.

Не удосужившись принять душ или переодеться, я намереваюсь вылететь из спальни, чтобы найти Арину, однако стоит открыть дверь, как сталкиваюсь с хмурым Андреем и не менее хмурым Денисом.

Несколько секунд мы молчаливо разглядываем друг друга. Мне даётся это с превеликим трудом, так как зрение всё ещё мутное, а голова – тяжёлая. Андрей же с Денисом быстро оценивают мой внешний вид. Первый неодобрительно качает головой, а брат натягивает на губы вялую улыбку и произносит:

– Доброе утро, засранка. Выглядишь так, будто тебя кто-то сожрал, но не сумел переварить и выблевал обратно.

– Ты выглядишь не лучше, – парирую я, заметив подбитую губу и покраснение на скуле брата. – А с тобой что случилось? Неужели не сумел поделить вчера с каким-то джентльменом леди на ночь?

Стоит задать этот вопрос, и Ден становится ещё более мрачным, чем в первую секунду встречи с ним. И это пугает. Очень пугает и озадачивает.

Денис редко пребывает в столь неблагоприятном настроении. А если это происходит, значит кто-то сумел выбесить его не на шутку. И обычно это приводит к печальным последствиям.