Ха-ха-ха-ха! И какие лекарства вы, двое, два Антона, принимаете от раздвоения личности и мании величия?

Антон. А мы не лекарства принимаем. Мы от раздвоения личности в столовой просим дать нам вторую порцию для моего второго я, а от мании величия просим нам увеличить порции.

Евгений Станиславович. Ха-ха-ха-ха. Антон, тебе тоже надо устроиться в юмористический журнал.

Антон. Сейчас журналы никто не читает. Надо в сети свой блог вести и читателей будут миллионы.

Евгений Станиславович. Ну, и что же ты не завёл в сети свою страничку?

Антон. Так надо весь день сидеть за компьютером и писать, писать, писать. А это скучно и хочется иногда отойти в туалет, а нельзя – можно лишиться аудитории. Эти несчастные блогеры спят в обнимку с включённым компьютером с настроенным звуковым сигналом в случае поступления запроса, и тут же бросаются к клавиатуре, а их блогерши тоже спят в обнимку с компьютерами. И им, блогерам, и их блогершам никогда не встретиться вживую.

Явление одиннадцатое. Ужин

Эдик и все больные собрались в холле.

Мария, Лоле. Тебе надо поужинать.

Лола. Да, надо, но не хочется.

Мария. Надо, надо. Ты теперь не одна.

Открывается столовая. Выглядывает Гоча Петрович. Дамы, прошу к столу.

Женщины пошли ужинать. Двери закрылись.

Антон. А почему Гоча Петрович женскую половину называет дамы, а нас – мужчины?

Евгений Станиславович. Вообще это ведётся от традиции называть участников сбора в замках рыцарей. И там традиция обращения к женщинам и мужчинам гласит следующее: дамы и кавалеры. А у нас в русском языке кавалеры трансформировалось в мужчины, хотя кавалеры используются редко и в несерьёзном смысле. Я имею в виду процесс ухаживания мужчины за женщиной.

Степан Степанович стоит и трёт ладони одну о другую.

Евгений Станиславович. Степан Степанович, что это вы трёте ладони и улыбаетесь. Ждёте удачи?

Степан Степанович. При моём бездействии и тяжелая работа в радость. Чую печёнкой, в нашей клинике будет заваруха. Будет вам забота, а мне работа.

Евгений Станиславович. Скучаете по работе, Степан Степанович?

Степан Степанович, вдыхая. Ещё как.

Открываются двери столовой и выходят женщины.

Степан Степанович. Дамы, как ужин?

Лола. Также как обед.

Антон. Что, тоже самое, что в обед?

Лола. Ты меню читал?

Антон. Нет.

Лола. Скрываешь свое плохое зрение?

Антон. Скрываю своё сильное раздражение.

Открываются двери столовой и мужчины заходят на ужин. В холл выходит Олег Николаевич.

Олег Николаевич. Эдик, закрой за мной. Я ухожу. (всем) До завтрашнего утра.

Эдик закрывает за Олегом Николаевичем выходные двери и садится на диван. Мужчины выходят из столовой.

Явление двенадцатое. Свободная беседа в холле

В холе все больные и Эдик.

Наталья Михайловна. Евгений Станиславович, а не могли бы вы рассказать нам о своей пьесе?

Евгений Станиславович. Пожалуйста. И так, продолжим. Я пишу пьесу о лунатике и лунатизме. За лунатиком, как вы знаете далеко ходить не надо, я – лунатик. Ну, по крайней мере, был им в детстве.

Наталья Михайловна. Так вы болели лунатизмом?

Евгений Станиславович. Ну, так говорить нельзя. У больных лунатизмом ничего не болит. Это у его окружения болит…голова, с одним вопросом: что делать? А вот моим окружающим родственникам и в голову не приходило, что меня надо лечить. Они просто ловили меня, когда я выходил из спальни в коридор, где было окно и светила полная луна. Я не знаю, сколько времени это продолжалось, но я перестал ходить по коридору, пока светила полная луна.

Теперь, что касается пьесы. Действие происходит в частной психиатрической клинике. Ну…такой как эта, например, и все пациенты помогают, в силу своих возможностей и жизненного опыта, вычислить и остановить лунатика, который своими действиями нарушил спокойное течение жизни в этом учреждении.