Другая такая штуковина угодила в бронемашину с башней, построенную Лином. Вреда не было, сосулька разбилась о наклонную броню. Но я вроде понял, откуда это кинули. Недалеко отсюда.

Вот же гадство, там пулемёт. Вспышки стрельбы видны в тумане, оттуда полетели трассирующие пули. Но тут пальнул наш панцирник. От мощного выстрела разметало снег под пушкой, сама она начала парить, когда растаял лёд, что успел намёрзнуть сверху.

Впереди что-то взорвалось, какая-то машина или что-то вроде. Земля дрогнула, летающий снег осветило заревом огня. Пулемёт замолчал, но сразу заголосил другой. Этот стрелял прямо в нас.

Кто-то напрыгнул на меня сзади. А потом ещё один человек. Но я пока не стал призывать оружие назад.

– Там пулемёт! – крикнул мне в ухо клановый боец в каске поверх шапки. – Осторожно!

Я не спорил. Один из бойцов, вооружённый длинной трубой с вытянутым цилиндрическим наконечником на ней, встал на колено и положил трубу на плечо.

Она хлопнула, выплёвывая снаряд, который оставил за собой густой дымный след. Он взорвался совсем рядом. Не так громко, как крупнокалиберный снаряд из пушки, но трещащий пулемёт заткнулся. Я поднялся, а моя охрана отряхнула с меня снег.

Кого-то ударила пуля в грудь. Он застонал. Я подхватил обмякшее тело, не давая ему упасть.

– Помогите ему, – сказал я.

Кто-то сразу же достал бинт. Рана в груди, опасная. И настоящая. На этот раз настоящая. А то я начал стареть, раз они недавно смогли меня обмануть…

Впереди горела колёсная бронемашина. Передний бронелист пробит насквозь. Судя по дыре, это попал панцирник Лина. Задняя часть, где стоял движок, была разорвана напрочь. Вокруг лежало несколько тел. Снег и лёд таяли от жара.

За остовом большая группа солдат в бесполезных нагрудниках. Они столпились вокруг одного человека. Мужчины лет пятидесяти, с сединой в причёске и аккуратной бородке.

Его глаза немного светились. Он меня тоже увидел.

Я хотел его окрикнуть, но решил сделать проще.

– Огонь! – приказал я.

Мои сопровождающие начали стрелять. Охрана Фойла облепила его со всех сторон, не давая подстрелить. Храбрый жест, но живыми так никого не останется. Целая куча расстрелянных, которые погребли под собой Небожителя.

– Отставить, – приказал я и призвал своё оружие. – Теперь в сторону. Следите, чтобы никто не мешал.