Тяжело вздохнув, я добавила:

– А как жить дальше, мы подумаем вместе.

Самуил вскочил, подбежал ко мне и схватил за руку:

– Катенька, ты совершенно права! Ты даже не представляешь себе, как ты права!

Олег смотрел на меня совершенно безумными глазами, Андрей с Виктором, впрочем, тоже.

– И ещё… я верю, что он сможет совладать с этой энергией и никогда не причинит мне никакого зла. Главное – личико целое, а головку мы подлечим, правда, Самуил?

Тот радостно закивал, а потом я обратилась уже к Олегу:

– Олег, пусть Глеб сам мне в глаза скажет своё решение.

Он уехал сразу. А все оставшиеся начали меня лечить, кто уколами, а кто своей энергией, второе мне нравилось больше. И на следующий день приехал Глеб.

Весь вчерашний день я думала о себе. Как же я боюсь всего нового, я много чего боюсь, но этого больше всего. Очень хочу изменений, и делаю всё, чтобы этих изменений избежать, найду тысячу объяснений и виноватых. Этот внутренний страх давит во мне даже намёки на попытку что-то изменить в собственной жизни. Легче всего лежать на диване и ничего не делать, ведь если встать и сделать, то вдруг действительно что-то произойдёт, и тогда мне придётся меняться самой. И то, как я веду себя с Глебом из этой же серии. Когда я ждала, что меня зажуют на обед, всё было значительно легче – стой на постаменте и жди! Можешь немного лапками помахаться, но это тот же диван, действия никакого – я ведь даже за жизнь не боролась! Теперь буду бороться за мужчину! Только бы в этой борьбе с собой не порушить всё вокруг. Ну вот, опять этот страх, где бы ещё одну кнопочку в себе найти.

Всё утро я приставала к Самуилу с вопросами о физических возможностях Глеба, и он спросил меня:

– Катенька, ты боишься его? Может быть…

– Самуил, я его не боюсь, просто хочу понять, как себя вести, не причиняя ему лишних неудобств.

– Неудобств?

Это уже спросил Олег, подошедший к нам.

– Олег, если он не позволит себе выплеснуть эту накопившуюся энергию, то она навредит ему ещё больше, и кто знает… чем может закончиться для него. Тем более, что это второй шанс и никто не знает, как всё происходит. Самуил, прости меня, я опять нарушаю свое слово, но тебе придётся рассказать мне о Саре.

– Я убил её.

В дверях стоял Глеб, за его спиной стояли Виктор и Андрей.

– Нет, это не совсем так, просто никто не знает процесса.

Голос Самуила был тихим, но твёрдым, видимо он говорил слова, которые обдумал уже давно.

– Глеб, привет.

Я сказала это совершенно спокойно, как будто он просто уходил погулять.

– А где цветы? Или ты забыл заглянуть в сад Самуила? Кстати, Самуил, из солёных сыроежек очень вкусные пирожки, я испеку когда-нибудь.

Цветы мне вручил Андрей, бледно – голубые фиалки гигантских размеров, я такие даже в кино не видела. А Глеб продолжал стоять у косяка, только пропустил Андрея.

– Пахнут удивительно, говорят у нас в Карелии такие же растут. Глеб, ты теперь будешь границу вычерчивать, чтобы не подойти ближе, и за тобой всегда будут ходить Виктор с Андреем, чтобы, если что, они успели надеть на тебя смирительную рубашку?

Я смотрела ему в глаза и улыбалась. Но улыбаться было трудно, потому что на меня смотрели опять глаза полные льда.

– Ты правильно догадалась.

– Я вообще умная не по возрасту. Кстати, о возрасте, я себя стала значительно лучше чувствовать. Замужество пошло мне на пользу.

Встала и пошла к нему. Он стал отодвигаться в проем двери.

– Не нужно, я почувствую границу сама.

Это было странное ощущение – как сначала мягкая, а потом всё жёстче, невидимая оболочка окружает его. В полуметре от него я остановилась.

– Вот видишь, это совсем не больно.