– Я сам могу, не инвалид, и не чахлик, – ворчит. А меня, как холодным окатило! Чего лезу?

– Ну, сам, так сам, – подаю миску, – ешь! – и поднимаюсь, мне здесь делать нечего, разберётся!

– Не хочу! – а мне плевать!.. Ни хрена мне не плевать,

– Надо есть. Организм должен получать питание и набираться сил. Это из-за температуры аппетит снижен. Ешь через не хочу!

– Сам не хочу, – вздыхает, – покормишь, тогда поем, – и хитро так поглядывает, сволочь!

– На голову надену! – добрею, усаживаюсь на табурет, забираю всё в свои руки и начинаю кормить, как маленького: дую в ложку, пробую, даю, он только рот открывает.

Глава 10.

Господи, скажи мне кто-нибудь ещё вчера, что я Стрельцова буду кормить с ложечки, ни за что бы не поверила! Опрокинуть борщ на башку – этому бы не удивилась. И вот, поди ж ты: кормлю, а он и не противится, чудо моё вреднючее! Кормлю и понимаю, что со вчерашнего дня сама ничего не ела, думаю, сейчас с Игорем закончу, и до себя руки дойдут, а он будто мысли читает,

– Себе!

– Что себе?

– Сначала себе, потом мне… По очереди.

– Из одной тарелки? Одной ложкой? – это принц-то Датский? Тот холодный чистоплюй?

– А, что тебя смущает? Боишься заразиться? Брезгуешь?

– Да ты не заразный, вообще-то, – я даже растерялась, – и микробами мы обменяться успели.

– Ну так, ешь тогда и не ломайся! – вот так и едим, одна ложка ему, другая мне, как будто близкие люди.

Наобедались, и меня начало морить в сон, реально, сейчас тарелки соберу и упаду на часок. Да хотя бы просто ноги вытяну, я ж прометалась полночи по лазарету, да просидела на табуретке, а до этого пробегала по сугробам в поисках своих потерявшихся дураков. Мне ещё второго надо будет проведать. Но это потом, позже. Заодно посуду в столовку верну и поблагодарю девчат за вкусный обед и заботу.

Смотрю, Игорь куда-то засобирался,

– Куда?!

– В туалет… я же человек всё-таки, не памятник! – злопамятен, – где мои штаны?

– Вот! – подаю судно. Есть в моём арсенале и такой гаджет, лучше бы запас современных антибиотиков положили!

– С ума сошла?! – таким взглядом одарил, словно я ему принародно предложила клизму поставить, – убери свой горшок подальше и меня не позорь! Не дай Бог ещё кто увидит! Что подумают?!

– А, что подумают? Лежачий больной, что тут ещё можно подумать?

– Что я засранец какой-то!

– Сам сказал! – возвращаю подачу.

– Квиты, – подытоживает, – но в туалет я схожу по нормальному и без тебя.

– Со мной! Я провожу и дождусь! – у нас там уборная в пристройке в виде очка, мало того, что неотапливаемая, так ещё и дыра на троих вырезана, хоть хором сиди, – не хватало потом тебя вылавливать!

– Не утону, там всё замёрзло намертво!

Подаю одежду,

– Дождусь и не спорь! С врачами не спорят!

– Пошли, врач, – соглашается нехотя, – ну хоть не шлёндрой в этот раз назвал…

Туалет нам дался не просто. Игорь хоть и бодрился, но я сильно сомневалась, что он там управится сам. Да его ещё и штормит немного. У меня на случай долгих походов имеется фланелевая накладка на подставку, взяла её с собой. Подаю,

– Седушку поставь, а это положишь сверху.

– Да ну, конечно! – отпихивает. Вот идиот!

– Давай ещё задницу отморозь там и прочие богатства! Мало мне проблем с тобой! – он зыркает злобно, хватает накладку и, громко хлопнув перед моим носом дверью, исчезает в уборной.

Тоже мне, эстет нашёлся!..

Пока ходили по нужде, освежилась на ветру и разгулялась,

– Ты ложись, а я пойду навещу Никиту, надо проверить как он там, наверное, нос сильно болит. Ты бы хоть глядел, куда бьёшь-то! Вывел парня из строя! И как вообще умудрился? Он выше на полголовы и шире в два раза!