Вадик напрягся при моих словах, но от комментариев воздержался, и я продолжила:

– Давай не будем строить планы на будущее. Пусть будет, как будет. Я не хочу связывать ни тебя, ни себя никакими обязательствами. Вопросы предохранения от беременности я беру на себя. Можешь не беспокоиться. Ребенок пока не входит в мои планы, – я закончила свою речь и посмотрела на Вадика.

Выглядел парнишка бледно. Долго молчал, прежде чем выдавил из себя:

– Вика, ты начисто лишена романтики.

– Или сыта ей по горло и заранее хочу оградить себя от переживаний.

– Тебе нечего бояться, – Вадик подсел ко мне на кровать. – Я очень хорошо к тебе отношусь и то, что ты со мной очень много для меня значит.

Я прижалась к его плечу и почувствовала его горячее тело через рубашку. Его серые глаза смотрели на меня с нежностью.

– Ты не представляешь, какая ты сейчас красивая, – он провел рукой по моим волосам и наклонился, чтобы поцеловать меня.

Я шутливо отодвинулась.

– Пойдем купаться, мы же для этого сюда приехали, – предложила я.

– Ну, это кто для чего, – тихо пробормотал Вадик и вышел из комнаты, чтобы дать мне переодеться.

Я надела купальник, собрала пляжную сумку и вышла.

Из теплого и ласкового моря выходить не хотелось. Мы несколько раз сплавали до буйков и обратно, соревнуясь как в детстве, кто быстрее. Наконец, усталые, мы легли на полотенца. Солнце принялось методично обжигать наши белые тела. Мне было удивительно хорошо.

– Давай останемся здесь навсегда? – предложил Вадик.

– Может быть, но я очень люблю Москву, с ее суетой и бульварами, церквями и машинами.

– Как скажешь. С тобой я с удовольствием буду жить везде.

– Ага, а помнишь, ты говорил, что никогда не влюбишься в меня? – я приподнялась на локте и посмотрела на него победоносным взглядом.

– А кто говорил о любви? Видишь сколько вокруг девушек? Вот сейчас пойду и познакомлюсь с кем-нибудь.

– Иди, – я перевернулась на живот и закрыла глаза, всем своим видом стараясь показать равнодушие. – Надеюсь, они пошлют тебя куда подальше.

– Спорим, что я сейчас познакомлюсь вон с той блондинкой в красном купальнике, – не унимался Вадик.

Я взглянула на блондинку, и она мне показалась красивой.

– А спорим, когда ты уйдешь, ко мне подойдет вон тот качок в синих плавках. Он уже делал мне знаки, – нагло соврала я.

– Он что, делал тебе знаки? – заорал Вадик. – Да я сейчас ему морду набью. Плевать, что он качок, – Вадик резко сел.

– Ты хотел идти к блондинке, – напомнила я.

– Да ну ее, тебя же ни на минуту оставить нельзя. Нет, я все-таки должен с ним разобраться, – кипятился Вадик, кидая в сторону парня злые взгляды.

– Перестань! От тебя ничего не останется к концу отдыха, если ты будешь обращать внимание на каждого, кто на меня посмотрит, – я потянулась и села. – Как мы хорошо сделали, что уехали.

– Интересно, как твоя мама отреагировала, что ее дочка отправилась на юг в одиночестве.

– Мама с Коленькой, ей нет до меня дела. Вот тебе пример безумной любви двух сорокалетних людей. Их даже смерть отца их не остановила.

– «Любви все возрасты покорны». Не суди свою мать строго. Что ни говори, у тебя было замечательное детство, любящие родители. А сколько детей оставляют в роддомах. Ты никогда не узнаешь, как больно расти, не зная своего отца.

Я посмотрела на Вадика, он говорил о себе. Мы давно дружили, но он никогда не упоминал об отце, а мне было неудобно его расспрашивать.

– Лучше не иметь совсем, чем иметь и потерять, – ответила я.

– Нет, Вика, лучше любить со всей страстью и недолго, чем не любить совсем. У тебя была настоящая семья и это лучше чем ощущать пустоту, понимая, что отца нет. У тебя осталась хотя бы память о том, как он тебя любил, у меня же память о том, что он не захотел меня увидеть.