– Значит, вас зовут Семён Григорьевич? А фамилия ваша как?

– Никитин, – также быстро ответил Сеня.

– Ну, конечно… Никитин… – продолжал улыбаться Деймон, вспоминая одного известно Григория, только с другой фамилией – Вершинский.

***

Где-то за пределами Москвы.

Под струями, холодного дождя, я смывал с рук свежую кровь. В грязи лежало два растерзанных тела. Это были вампиры. Я только что без сожаления и истерик сжёг их сердца, избавив Москву от своих мучителей.

Пришлось за ними погоняться. Была веская причина, отправиться в ночное приключение.

Эти двое совсем распоясались. Решили, что раз в стране революция и повсеместный бардак, то можно охотиться на людей, словно на куропаток в лесу. Но я всё также твёрдо стою на страже спокойствия людей. Только я на этой планете настоящий охотник. А они… а эти два вампира уже перегной и подкормка для червей. Осталось закопать их на два метра вглубь, чтоб лишить ненужных сплетен местных крестьян. Деревенским мужикам и без мёртвых кровососов сейчас лихо.

Я стряхнул с ладоней капли воды с остатками крови и взялся за лопату. Работа ждала меня неблагодарная.

Через десять минут я вырыл приличную могилу и скинул тела в слякоть. Потом завалил землёй и закидал ветками хвои.

Настроение у меня было паршивей некуда. Нет, мне вовсе не жаль вампиров и даже тех, кого они иссушили. Привык уже к смертям. Я сожалел лишь о потери своего оруженосца. Парень был молодой горячий и, к сожалению, недальновидный. Хранилище в нём было объёмное, воин из него мог получиться на славу прочим. Но он сбежал. И во всём виновата революция.

Мой оруженосец оказался идейный и рванул на юг России, в Крым, чтобы пополнить ряды Белой армии. Хотя сам он из крестьянской семьи. Кровь у него не голубая, кость не белая – обычная человеческая кость, мужицкая. Но почему-то ему жуть как не нравились новые порядки.

А я не вмешиваюсь в политику. Моё дело – за порядком следить да вампиров выслеживать, а не царя спасать или красных поддерживать.

Два кровососа, те, которых я только что закопал, всё в новомодное наряжались. Плащи у них и фуражки кожаные, сапоги хромовые, а на ремне в коробке маузеры. Представлялись они чекистами и хозяйничали на севере Москвы. Погромы учиняли, безобразничали и кровь из людей пили. Выбирали девок исключительно молодых и в соку. Попортят их, то есть оттрахают, а когда наиграются, то впивались в шею острыми клыками. Думали, что я их не достану.

Заблуждались, твари. Достал!

Не боюсь я холода. И сырость мне не страшна. Но меня бил озноб. Злился на себя, что упустил оруженосца и не нашёл верных слов, чтобы молодой прислушался к моим дельным советам. А ещё… стыдно признаться, но от меня сбежала одна сочная такая вампирша. Нравилась она мне очень. Был бы я обычным человеком, непременно женился. И сдаётся мне, что она тоже в южные края побежала. Хочет сесть на пароход и в Турцию, от моих сеансов подальше. Последний раз мне жаловалась, что мой ЛКН её достал до печёнок; что ласки мои ей больше не по нраву. Ишь, что удумала! Не по нраву ей! Найду Зою и…

Ничего ей не сделаю. Прощу. Как всегда…

Зойка – она с характером. К тому же ревнивая. Я недавно сеанс проникновения проводил с одной вампиршей, так она меня застукала. Скандал был громкий. Угрожала Зоя, мой агрегат на колбасу пустить, а меня – охотника на вампиров, сдать новым властям, мол, комиссары со мной ловко справятся, мол, в железную клетку посадят и повезут по стране показывать, как маньяка сексуального в человеческом обличии, но со звериной душой.

Вампиршу я ту отпустил и Зойку простил. А она… вот зараза – сбежала от меня в Крым или в Сочи. Сбежала с этим чёртовым оруженосцем! Тоже мне – за идею он воевать собрался! А кто кровососов остановит? Кто порядок в городе наведёт?