Хотя нет, за деревом раздавались звуки глухих ударов и всхлипы. Я, подобрав палку, осторожно пошла на звук. Струна внутри меня натянулась и зазвенела от напряжения. Я не была бесстрашной женщиной-воительницей. Скорее наоборот, но сейчас просто не смогла пройти мимо. Трое подростков склонились над бесформенным телом, изредка пиная его ногами. А парень или девушка в мешковатой одежде свернулся клубком и вздрагивал каждый раз. Я пригляделась, и красная пелена встала у меня перед глазами, ведь я узнала свитер, в котором Максим ушёл сегодня в школу.

Эти отморозки избивали моего мальчика! Вылетев на открытое пространство, я бросилась на них, с криком раненой альпаки. Замахнулась палкой и стукнула одного по хребту, а другого оттолкнула от Макса, врезавшись в него на полном ходу. Я махала палкой, как джедай световым мечом, и верещала. Подонки сначала опешили от такого стремительного и непонятного нападения, а потом пришли в себя и попытались дать мне отпор. Один даже выхватил палку и залепил мне неслабую пощёчину, но тогда я этого даже не почувствовала. Я брыкалась ногами и царапалась, но что я могла против троих почти сформировавшихся парней?

К счастью, на мои вопли прибежало несколько жильцов. И под верещания бабки про вызванную милицию и обнаглевшую молодёжь гопники убежали в неизвестном направлении. Я встала, даже не помня, как оказалась на земле, и проковыляла к Максу. Он поднял окровавленное лицо, и я чуть не лишилась чувств от этого вида. Но потом поняла, что у племянника рассечена бровь и кровь залила лицо. Макс поднялся, держась за рёбра, и бросил в мою сторону обиженно-неприязненный взгляд.

Я, стараясь не глядеть на него, вытащила телефон и вызвала скорую помощь. Машина с мигалками приехала очень быстро. Народ понемногу расходился, а бабушка, божий одуванчик, ворча и переваливаясь из стороны в сторону, как утка пошлёпала к лавочке у своего подъезда.

- А как же полиция? – только сейчас до меня дошло, что бабка назвала силовиков по старой памяти милицией.

- Да какая полиция! – проворчала она – Я про полицию припугнуть эту шелупонь сказала.

И махнув рукой, потопала дальше. Пока медики выгружались из машины и шли к нам, я попыталась поговорить с Максимом, но он не сказал мне ни слова. Быстро осмотрев племянника, врач постановил ехать в травматологию на рентген. Затем подошёл ко мне.

- Девушка, давайте вас осмотрим.

Доктор был с явной сединой в висках, усталым взглядом и голосом, в форменной одежде.

- Зачем? – не поняла я.

- Я вижу, вам тоже досталось.

Он по-отечески подхватил меня под локоток и повёл к машине. Я прислушалась к себе и поняла, что у меня действительно ноет щека и глаз, правая рука и бок. После осмотра никаких серьёзных травм у меня не обнаружилось, только некрасивый синяк начинал расплываться на щеке, и один глаз слегка заплыл, да растяжение мышц от резкой нагрузки.

В машине скорой помощи царило гнетущее молчание. Максим пялился в одну точку, я не пыталась с ним заговорить, а доктор заполнял бумаги, качая головой на резких поворотах. Он дописал протокол, убрал документы в кожаную папку и, сняв очки, пристально посмотрел на меня.

- Хотел вас предупредить, Мария. По протоколу я обязан сообщить в правоохранительные органы о случаях избиения на улицах города. К вам приедет полицейский и будет задавать вопросы.

Я кивнула, ничего другого и не ожидая. Мне не хотелось ссориться с Максимом, я не понимала, почему он не хочет заявлять на этих отморозков, но больше так продолжаться не может. Как его опекун я обязана защитить Максима. К тому же однажды эти негодяи могут вообще кого-то убить!