Я открываю холодильник, достаю питьевой йогурт, молча демонстрирую его Лёше, разворачиваюсь и выхожу из кухни.

- И ты прятал это чудо? - слышу за спиной голос гостя, который вышел в коридор и обратился к Шагаеву, а я едва успела скользнуть в открытый дверной проем.

- Это чудо прятать не нужно, оно везде проявит свое смазливой лицо. А ты губы закатай, парень, у неё жених есть.

- Это чудо вас слышит, - хмыкнула весело, - про жениха он врёт, к слову. Жду прекрасного принца.

- Принцев уже щенками разобрали, - смеётся Давид и появляется на пороге моей спальни, - остались такие как мы с Шагаевым, плешивые бультерьеры.

- Что ж вы так нелестно о себе, Давид, - игриво дёргаю бровью. - Вы вполне можете претендовать на хаски с такими пронзительными голубыми глазками.

Я специально не говорю о Лёше и акцентирую внимание только на Давиде. Маленькая месть за не красавицу.

- Василиса, а давайте-ка примкнете к нам? Сегодня знаменательный день у вашего опекуна, он наконец-то решил уйти в отпуск, у нас грядет поездка в ночной клуб.

- Боюсь, он не разделит радость от моей компании, Давид, - жму плечами, улыбнувшись. - К тому же, никакой его охраны не хватит на такое мероприятие, а то я девушка видная, парней в ночном клубе полно, вдруг я кому-то понравлюсь, а папочка, - произношу это с максимальной издёвкой, - не одобрит?

- Она никуда не идёт. Василиса, закрой дверь, - говорит сдержано.

- Да, дорогой, - улыбаюсь ангельски и послушно закрываю дверь.

Иду к кровати с довольной улыбкой. Хоть убей, не знаю, что со мной не так, но мне так нравится дергать этого тигра за усы.

Открыла ноутбук и зашла в интернет, чтобы почитать про университеты города. Ни в какой Лондон я не поеду, пошел он к чёрту.

Не знаю, сколько времени я провела, когда дверь в мою комнату резко открылась.

- Нам нужно поговорить.

Смотрит напряжённо и пристально.

- Пока мы в ожидании, ты занимаешься подготовкой к университету, никаких мужиков и приключений.

Смотрю внимательно на явления Христа народу. Вот жук же. Бесится.

- И сам не ам, и другим не дам, - хмыкаю, глядя на него. - Прости, уточню. А на тебя это же правило распространяется?

- Ты головой своей думаешь о том, что говоришь взрослому мужчине? Я тебе в отцы гожусь.

- И во сколько это ты б меня заделал, папаша? В 16? - уточняю иронично.

Ищет драму там, где её нет. Да, он старше, ну и что. Разве возраст может быть преградой, если есть чувства?

- И да, я головой своей думаю, что говорю мужчине, от которого могу быть беременной. Поздновато с нотациями, нет?

- Я тебя в постель к себе не приглашал и к сексу не принуждал. Избавь меня от твоей романтической самонадеянности. Все случилось только из-за того, что ты невоспитанная и вздорная малолетка.

- Откуда ты знаешь, что делал, если не помнишь ничего? Но я избавлю тебя от своей романтической самонадеянности, дыши полной грудью.

Отвернулась к ноутбуку, чтобы дать себе перекипеть. Твержу про себя одно: лед и пламя, глаза видели, что брали, дыши, не надо снова давать ему по морде, хотя рука чешется, насилие это не ответ, ни с ним и ни с кем. Спокойствие, только спокойствие.

Он не уходит, и я раздраженно поднимаю взгляд:

- Не все сказал? В клуб не опоздаешь?

До этого стоял напряжённо, это факт, но, услышав последние слова, нервно сжал пятерню в кулак. Лицо старается держать беспристрастным, но этот жест уже не в первый раз замечают мои глаза. Нервничает.

- Если тебе будет суждено стать матерью моего ребенка, научись порядочности. Потому что ребенок не может воспитывать ребенка. Задумайся на досуге.

Я ничего не ответила, но возликовала внутри. Первый разговор о ребёнке был, родишь и свободна, теперь мне хотят доверить его воспитание. Это шаг вперёд.