— Пролезай.

Забираюсь назад.

— А тут прикольно. Мне кажется, я никогда раньше не ездила в двухдверных автомобилях. Давай тут посидим? Тоже небо видно.

Витя снимает с себя пиджак и бросает его на водительское кресло. Садится рядом со мной, захлопывает дверь, и… мы будто сразу остались отрезаны от внешнего мира.

— Держи, — протягивает бутылку.

Делаю несколько жадных глотков, но они не помогают остыть. Ошибкой было предлагать Вите посидеть в машине. Салон наполнен его запахом, он действует на меня, как афродизиак. Откидываюсь на кресло, чувствуя на себе непрерывный мужской взгляд. Мы слишком близко друг к другу в столь тесном пространстве.

Воздух накаляется за считанные секунды, начинает искрить. Витя снова кладет ладонь мне на колено, ведет руку вверх, забирается под сарафан.

— У тебя такая гладкая кожа, — хрипит.

Глаза в глаза — и в следующее мгновение одновременно подаемся друг к другу. Наши губы встречаются. Делаю жадный глоток кислорода перед тем, как утонуть в поцелуе. Крепком, сладком.

Какой же он сладкий!

Обеими руками обвиваю Витю за шею, прижимаюсь. Он не целует меня, а пьет до дна. И я его пью. До последнего глотка, до последней капли.

Сама не замечаю, как оказываюсь на нем сверху. На мгновение прерываем пьянящий поцелуй, соприкасаемся лбами, шумно дышим. Ловлю губами его дыхание. Подаюсь вперед на несколько миллиметров и снова касаюсь мужских губ. Усиливаем поцелуй, переплетаем языки. Каждая клетка моего тела взрывается, словно фейерверк. Это чистое ни с чем несравнимое удовольствие.

Разве поцелуй может доставлять столько удовольствия?

Обе руки Виктора пробираются под сарафан, идут вверх. Я вжимаюсь бедрами ему между ног, чувствую сквозь брюки вставший твердый член. Это заводит меня еще больше. Бесстыже трусь о него промежностью. Витя сжимает мои ягодицы, вдавливает в свой член.

Одежда мешает. На ощупь принимаюсь расстегивает пуговицы на рубашке, Витя перемещает ладони с ягодиц на мою грудь. Трогает ее через ткань, отчего соски твердеют еще сильнее, а потом спускает лямки сарафана. Под ним нет лифчика.

Прерываем поцелуй, чтобы сумасшедшими от желания глазами полюбоваться друг другом. Я вожу кончиками пальцев по крепкому торсу и прессу. Витя гладит мою грудь, трет соски.

«Что я творю?», проносится в голове мысль, но я отгоняю ее подальше.

«Я впервые в жизни творю то, что мне хочется, и с тем, с кем мне хочется».

— Какая ты красивая, — произносит севшим голосом, гуляя руками по моему телу.

Сарафан упал, я обнажена до пояса. Ни на йоту не стесняюсь, не сжимаюсь, не краснею. Наоборот, распаляюсь еще сильнее под восхищенным взором Виктора. Кожа горит. Я горю. Мне нравится, как этот парень на меня смотрит, как любуется. Хочу нравиться ему, хочу возбуждать его, хочу, чтобы его член стоял на меня.

Никогда еще в моей голове не было таких грязных пошлых мыслей. Никогда еще я не сидела верхом на мужчине голая по пояс и не терлась о его член.

Витя подается вперед, целует сосок, проводит по нему языком. Стону. Ощущения — запредельные. Я будто парю над небом. Хочу, чтобы Виктор ласкал меня, целовал, доводил до исступления. Он играет с моей грудью, я ускоряю движения бедрами. Витя чувствует через брюки, какая я мокрая?

— Вить, — тихо зову.

Он поднимает на меня лицо. Глажу его ладонями, целую в губы и шепчу:

— Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной.