– А вы здесь впервые, Вера?

– Да.

Он окинул взглядом море и провёл рукой, будто показывал собственные угодья.

– Вы только на это взгляните. Красота ж!

– Угу…

– А где вы остановились?

– В отеле.

– Одна или с кем-то отдыхаете?

Так. Вера напряглась. Миллион раз она слышала истории о том, что ни в коем разе нельзя говорить незнакомцам, что ты приехала в полном одиночестве. С другой стороны, вопрос вполне безобидный, чтобы в ответ на него послать.

– Я всегда с друзьями езжу, – вроде и не соврала. Ведь обычно так и есть, а что в этот раз она соло, можно и не уточнять.

– Да вот я тоже! А тут, – он развернулся полностью к морю, опёрся локтями о поручни и уставился вдаль. – Конечно, порой одиночество может быть даже приятным, но только не до бесконечности. Согласны?

– М… наверное…

– Я первые несколько дней, честно признаться, наслаждался уединением. Слушал пение птиц вечерами, перечитывал Стейнбека, – Лёня выдержал многозначительную паузу, Вера глянула на свою сумку, книга торчала и вполне поддавалась идентификации. – А вы любите читать, Вера?

Она нахмурилась и выудила книгу, стряхнув остатки песка.

– Вы не это, случайно, читали?

– Ого! – его лицо озарилось таким неподдельным удивлением, что Вера могла даже поверить, что он и впрямь до этого книгу её не видел. – Вот это совпадение! Да, именно «Гроздья гнева». Потрясающе, не находите?

– Действительно потрясающе…

Может, спросить его, что он думает о любовной линии Розы и Петра? Которых нет в романе.

– Вы знаете, я слышал такое мнение, что книга недостаточно хороша, потому что не выдержана по стилю. Но на мой взгляд, это одна из граней её гениальности. Когда быт показан сухим простым языком, а главы с глобальным взглядом на происходящее, на природу, и это происходящее отражающие, описываются таким высоким художественным стилем. А вы как считаете?

Роза и Пётр отменяются. Может, и впрямь совпадение?

Или он просто раньше её читал, а тут заметил обложку и решил нащупать общую почву?

– Не представляю, кто может считать «Гроздья гнева» недостаточно хорошими. Очевидно, что это приём.

– Да-да, и я о том же! Вы далеко забрались? О, – он глянул, где лежала закладка, – почти половина. Я вам завидую! Я бы тоже хотел ещё раз прочитать её как в первый раз, но увы, я слишком хорошо всё помню. А «О мышах и людях» читали?

– Нет, к сожалению, это моё первое из Стейнбека.

– О, очень рекомендую. Не так, конечно, монументально и мощно, как «Гроздья», но оставляет отпечаток в душе. Потом какое-то время не можешь отделаться от послевкусия и думаешь о… не буду спойлерить.

– Хм… спасибо, почитаю.

– Почитайте-почитайте! Хорошая литература – это основа духовно-интеллектуального развития человека. По моему скромному мнению.

На фоне сухих и порою бессмысленных разговоров о быте, которые чаще всего велись в компаниях Веры, Лёня казался монументально-возвышенным и завораживающе интересным. Однако что-то не давало ей расслабиться и отдаться непринуждённой беседе. Что-то было в этом Леониде не так.

Она только улыбнулась и покивала. Убрала книгу обратно в сумку, с прискорбием заметив на обложке масляный отпечаток изгвазданных в пончиках рук.

– Приятно поговорить о литературе, Вера. Может, продолжим беседу в более уютном месте? А тот тут немного печёт.

– Я бы с удовольствием, но… я не думаю, что это хорошая идея.

– Как жаль, – он въелся своими перламутровыми глазами в её. – Может, я смогу развеять ваши сомнения? Если не хотите идти в кафе, давайте просто прогуляемся по променаду? Могу посоветовать интересные места, если разговоры о литературе вас утомляют.

Вера чувствовала себя как в торговом центре, когда согласилась взять какой-нибудь пробник.