В конце семинара, когда однокурсники вручили мне свои отзывы, я украдкой взглянула на листок Беа. Обычно мы читали критические заметки уже дома, после «Сити-бара», но я не в силах была ждать так долго. Написала Беа немного. Один длинный абзац и один короткий. Я прочла только последний.

«Думаю, тебе пора начинать рассылать свои тексты в литературные журналы. “Нью-Йоркер”, “Тин Хауз”, “Пари Ревью” и т. д. Если откажут, не отчаивайся, обращайся в другие. Твой рассказ обязательно найдет своего читателя. И дай знать, если захочешь об этом поговорить.

Поздравляю, ты написала великолепную вещь!

Б. Л.».

Я запихала в рюкзак пухлую стопку отзывов. Все потянулись к выходу, и Роан на ходу приобнял меня за плечи.

– Неплохо, Кемплер!

– Спасибо. Мне тоже понравился твой рассказ.

– Никогда не видел, чтобы Беа с таким жаром комментировала чью-то работу.

Всё так же в обнимку мы направились к лифту. Остальные шагали рядом.

– Неправда, – возразила я.

– Правда-правда. Ей в самом деле понравилось, – не согласился Уилсон.

Мы набились в лифт вшестером, кто-то нажал кнопку первого этажа.

– Лея, не забудь показать рассказ литературному агенту, когда она придет, – посоветовала Вивиан.

Все обернулись к ней.

– Что еще за агент? – спросил Сэм.

– Нам же устраивают встречу с литагентом.

– С кем? Откуда ты знаешь? – заволновался Дэвид.

– С кем именно, я не в курсе, – рассмеялась Вивиан. – Но она будет разговаривать с каждым индивидуально. Так сказала Карла.

Карлой звали администратора нашей программы.

– Черт! И когда она придет? Почему нас никто не предупредил? – не унимался Дэвид.

Двери лифта разъехались. Мы потоптались в холле, застегивая куртки, и вывалились в висконсинскую ночь. До бара было семь минут пешком.

– Думаю, повода волноваться нет, – заметила Вивиан.

– Если б я знал, что нам предстоит встреча с агентом, я бы принес на обсуждение первую часть романа, – сказал Сэм. – А не тот пустячок в стиле магического реализма.

– А мне он понравился, – возразил Уилсон.

– Наверное, поэтому они нас заранее и не предупреждают, – предположила Вивиан. – Кстати, Сэм, я и не знала, что ты уже начал работать над романом.

Меня же грядущая встреча с агентом совершенно не взволновала. Как и совет отослать рассказ в литературные журналы. Конечно, здорово было бы увидеть свой текст на страницах «Нью-Йоркера» или «Пари Ревью», но инициалы Беа в конце записки были для меня куда важнее. Ей понравилось – это главное! Может, это означает, что я и сама ей нравлюсь. Потом еще Роан обнял меня за плечи. А сейчас я иду со всеми в бар. И пускай я все больше отмалчиваюсь, все равно я с народом. Я – часть компании.

Я не мечтала быть самой красивой, самой удачливой и талантливой. Но мне ужасно, ужасно хотелось быть любимой.

Литературный агент пришла к нам дней через десять. В самом начале октября – за две недели до моего знакомства с Чарли. Нас попросили распечатать наши самые удачные работы (рассказы или главы романа) и приготовиться обсудить их с Майей Джоши. Так звали агента, и каждому из нас она обещала уделить двадцать минут.

Общую встречу назначили на девять. Майя появилась именно в том наряде, в каком, по моим представлениям, и должен был ходить литагент, – дизайнерские джинсы, кожаная куртка, сапоги на каблуках, очки в черепаховой оправе. По плечам струятся распущенные волосы, такие блестящие, хоть снимай в рекламе шампуня. Мы собрались в конференц-зале напротив деканата. Там уже всё подготовили для познавательной лекции о том, как следует искать литературного агента. Расставили полукругом стулья, принесли кофейник, разложили бейглы для желающих перекусить. Когда мы вошли, Майя сидела в зале со стаканчиком кофе из «Старбакса» и болтала с Беа Леонард, сжимавшей в руках такой же стаканчик.