Наверное, происшедшее со мной не осталось незамеченным другими, ко мне подошел пожилой священнослужитель. Поприветствовал его смиренно, как подобает:

– Отче… Благословите меня грешного и недостойного раба Божьего Сергея на жизнь праведную!

– Благословляю, сын мой, – ответил священник, после назвал себя: – Протоиерей Николай, настоятель храма сего.

– Что привело тебя, сын мой, в храм божий? – вопросил настоятель, пристально всматриваясь в мои глаза.

Неожиданно для себя читаю его, нет, не мысли, а эмоции – обеспокоенность незаурядным явлением, происшедшим в церкви с неизвестным прихожанином, жажду познания моих намерений. Но враждебности и подозрительности нет, общий фон благожелательный. Отвечаю так же смиренно:

– Отче, я приехал в святое место с надеждой получить божью благодать, очиститься от грехов и недобрых помыслов. И я почувствовал, что Господь отозвался на мою просьбу, во мне сейчас любовь и мир, а на душе великое облегчение. Я вознес молитву благодарственную Господу нашему за его милость ко мне, рабу своему недостойному!

В моих словах лукавства нет, именно так я воспринимал переданную мне от источника энергию, желание познать и помочь другим. Единственно, что не совсем точно, молитвы я не знаю, разве что первые строки из «Отче наш». Но эмоциональная связь с божьим источником вполне заменила слова, так что и здесь я не кривил душой. Отец Николай благодушно воспринял мой ответ.

– Господь внемлет словам и помыслам искренним, сын мой, и не оставляет их без своего благословения. Пусть хранит тебя Господь на пути твоем праведном. Иди с миром, сын мой, твори добро и милость людям.

– Благодарю Вас, отче, за благословение, – такими словами я простился с настоятелем, поклонился и направился к выходу из церкви.

Во дворе храма осмысливаю только что произошедшее в беседе со священником. Нежданно пробудилась новая способность – чувствовать эмоции окружающих. Для вящей убедительности прислушался к стоящим в ожидании причастия верующим. Сумбур наложившихся друг на друга чувств ошеломил меня, невольно заставил закрыться от них. Уже осторожнее, направленным лучом, обращаю внимание на отдельно стоящую женщину в белом платке, слышу ее горечь от смерти кого-то из близких. Помочь ей я сейчас неспособен, а утешить лучше тем, кто выбрал себе такую стезю – божьим служителям. С такими мыслями и новыми ощущениями отправился в обратный путь.

Домой вернулся после обеда. Таня и Наташа быстро накрыли стол, покормили меня, сидели рядом, пока я кушал. Видел их нетерпение, здесь и новой способности не понадобилось, чтобы заметить его, им интересно, чем же закончилась моя поездка к святому месту. Едва я поел, они тут же, за обеденным столом, принялись расспрашивать, уточняя каждую деталь. Неспешно, давая им возможность прочувствовать, рассказал о случившемся у целебного источника, а затем в храме. Упомянул об открывшейся новой способности и его проявлении в церкви. В их широко раскрытых глазах читал удивление и восхищение, они воспринимали происшедшее со мной как чудо, божье таинство. И без того привычное им обожание перешло в веру моей особой, богом данной избранности, особенно у Наташи.

В этот день я не пытался как-то разобраться с новыми возможностями дара, полностью отдался семейной неге. Играл и разговаривал с детьми, читал переполнявшие их эмоции, сам радовался доставленным им утехам. Даже у грудничков, Сережи-младшего и Лены, явственно видел испытываемые ими чувства – беспокойство или удовольствие, желание есть, грызть или двигаться. Я подсказывал их матерям о позывах младенцев, они незамедлительно принимались за нужное, не дожидаясь плача чад. К вечеру вернулась с работы Алена, ей вновь рассказал о произошедшем со мной под комментарии уже знающих подруг. От Алены тоже хватило восторгов, особенно, когда молодые мамы рассказали о полезном применении новой способности с их малышками. Тут же высказалась, что с будущим ребенком ей будет проще справиться, когда рядом всезнающий папа.