Пересекаем Францию, за окном пейзаж меняется в прямой зависимости от нарастающей южности. Ору «Здравствуйте!» бескрайним вангоговским  полям подсолнуха, виноградным полям, каменным замкам, иногда нависающим прямо над дорогой, оливкам.

– Амир, жарко, надо переодеться!

Под вечер мы уже в Испании, в курортном Ллорет-де-Мар, ах, море, и публика со всего мира!Запах приготовленных и уже почти съеденных морепродуктов, тонкое переплетение аромата рыбы, специй, масла, лимона, огня, и настойчиво требовательный шёпот любви повсюду.

После ужина и вина я рыдаю на балконе в номере отеля «Rosamar», мне жалко маму, папу, бабушку, дедушку,они никогда этого всего не видели, и не пробовали.

Честно сгорев на пляже  за  первые три часа, я намазалась. Несмотря на бесконечное потребление национальных испанских блюд и сангрии, я худею. Чувствую себя как рыба в воде, моя непосредственность близка испанскому менталитету. В ресторане брызжет страстью фламенко, цветочница предлагает нам розы, я дарю их танцовщицам, они умиленно благодарят и вытаскивают Амира на сцену, сопротивляться невозможно, и я умираю от хохота, глядя на его физкультурные движения, мне всё нравится, хочу, чтобы он был раскованней.

В отеле нам не продляют срок, и мы отправляемся на поиски. Я предложила делать это весело.  Два часа мы повторяли «Ein Doppelzimmer von 17 bis zum 22 August».

О, русское туристическое бюро.

– Давай зайдём, купим экскурсию в Барселону?

– Лина, давай сначала найдём отель.  В Барселону мы можем съездить сами.

– Барселона заслуживает того, чтобы познакомиться с ней через экскурсовода и расслабленно, без стресса парковок и прочее.

Девочки направили нас к знакомому им хозяину отеля, отель мне не нравится, и на мою радость, мест в нём нет. В отеле «Inn» немецкий менеджмент, презентабельный  вид меньше всего обещал наличие свободных мест, вдруг мы услышали:

– Да, пожалуйста, у нас есть для вас номер!

Отель превзошёл все ожидания по комфорту, кухне, ну и что, что номер на первом этаже, а первые слова, услышанные мной, это русский мат с верхних этажей, здесь я почувствовала себя леди, официант всё время стоял за спиной. Амир был пижоном, и хорошо, он мог красиво ухаживать. Я чувствовала себя достойной такого обхождения женщиной.

Единственная сохранившаяся у меня фотография – мы в Барселоне.

Мгновения вечной любви запечатлели моё развевающееся яркое платье, красивые счастливые лица, его большую горячую руку на моём бедре, цветы, подаренные в тон платья.

Осень того же года.

– Мы летим в Мюнхен на Октоберфест!

– А Кристоф может нам сделать гостиницу?

Класс, Кристоф – Юлин  муж, мы совсем недавно сыграли их свадьбу. Кристоф работает на БМВ. Он предлагает нам квартиру в гостевом доме  БМВ, предупреждает, что там ничего кроме мебели нет. Мы дрожим от холода, приехали поздно, нет даже одеял.

От Мюнхена я улетаю в верхние этажи сознания, золото листвы воспринимаю как самое натуральное, спокойствие в завтрашнем дне написано на всех лицах. Завтракаем в кафе при отеле, я удивляюсь, почему на столах по два цветка, мальчишки смеются и говорят, что они заметили рядом кладбище. Димка не столько злится, сколько удивляется обнаруженной в сардельке железной скобе, он говорит об этом официанту. Приходит самоуверенная красная дама, возмущается чему-то своему, а я прошу оставить разборки, всё-таки рядом кладбище, пусть по -неземному  красивое, но работа по такому соседству вредна. В это кафе мы не возвращались. Нас захлестнул восторг поющей гимн жизни столицы Баварии.

В Нойшванштайн можно приезжать бесконечно, никогда не надоест.  По эмоциональному воздействию замку не уступает висящий мост, соединяющий две горные вершины, построенный Людвигом на высоте сто пятьдесят метров , он посвятил его своей матери.  Всё отрицательное, что накопилось во мне к тем годам, я оставила здесь, оно растворилось в воздухе, в котором мы висели вместе с мостом!