-Вырастешь-узнаешь, папа роды принимает.

С балкона пятого этажа я вижу первый раз в жизни море. Азовское. Оно рядом совсем.  Погружалась в дружбу с морем всестороннее : я о нём думала, разговаривала с ракушками,  ловила с мальчишками бычков, я ощущала море, смотрела туда, где оно как будто уже закончилось, но нет – оно ещё дальше и дальше,  знакомилась на пляже с людьми.  Прилив – отлив, вода чистая, голубая. На моторной лодке мы едем на косу, по дороге – огромная клумба цветущих розовых лотосов. Моментально научилась плавать, меня выбрасывали за борт лодки, рядом – все и спасательные круги, но меня убеждают, что я справлюсь сама. Ныряю, а там такая же видимость, как и без воды! Раков варили вёдрами, очень вкусно! Медузы меня не обжигали, иногда встречались белуги и дельфины. Научили плавать по волнам, они кудрявятся, до маяка плыть и плыть, интересно, а туда возможно доплыть? Конечно, просмотрела специальную медицинскую литературу, хранившуюся дома, хотя книги были спрятаны высоко и далеко. Передали меня Рае, она работает методистом  в гороно, прочитываю всю серию маленьких красных книжечек «пионеры – герои». Славные удивительные маленькие отважные люди, они остались во мне образцом, на который нужно равняться.У Раи не только муж, но и любовник, поэтому иногда меня отправляли в кино на несколько сеансов подряд, и давали деньги на буфет. Посмотрела всю Анжелику, всего Фантомаса. Контролёры проявляли лояльность ко мне, явно не достигшей шестнадцатилетнего возраста, но уже очень любопытной и активной даме. Жизненный опыт накапливался опережающими темпами. В нашей семье фактически нет такого понятия, как досуг. Ведь только родилась Юля.

Устали они от меня что ли, несмотря на огромную любовь? Ой, сколько у меня новых платьиц, и кукол! Отправляют в пионерский лагерь, я не хочу, но меня убеждают, что это здорово, я не хочу. Но уже  в автобусе, и оказываюсь в своём первом пионерском лагере «Ласточка», в Анапе.  Всё незнакомое, дети со всех концов СССР, мы такие непохожие. Подруга моя, ясное дело, из Москвы – Лена.  Я не ощущала здесь теплоты, дежурное соблюдение режима, материальное лагерное благополучие. Что за счастье – у мальчика из нашего отряда день рождения, приехал его папа, и нас ведут в кафе есть мороженое. Вырваться на свободу, за ограду! Знакомство с Чёрным морем, жарко, но нам дают зайти в воду только  на два метра от берега. Из громкоговорителя льётся "Мне кажется порою, что солдаты, с кровавых не пришедшие полей, не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей" (10). И я не нахожу себе на скамейке места, ищу в небе журавлей, хочу помахать им рукой. Едим шелковицу. Вожатые строгие, почти злые. На ночь закрывали все двери, и если мы хотели писать, то просачивались ночью через балкон. В эту ночь вожатые  гуляли и для подстраховки закрыли все двери, и на балкон тоже, и в комнату. А я сильно захотела писать. Долго терпела. Все спали. Я терпела.

– Лена, я писать хочу,уже не могу, что делать?

– Терпи.

– Не могу.

– Спи.

Когда мне показалось, что все уже спят глубоким сном, не выдержала, и написала на пол у двери.

– Ты что наделала? Здесь же паркет! Он вздуется!

Не все спали. И стали меня ругать и смеяться. Вытерла влажное своим вафельным полотенцем, а утром украдкой долго и неумело его стирала. Стыдно очень, и я написала Злате, чтобы меня забрали. Злата мгновенно примчалась, устроила мне очную ставку с вожатыми.  Те превратились из удавов в кроликов, Злата – большая, умная, властная, добрая, мужчины всегда сдавались сразу и добровольно.