– Ничего страшного, не хочу стеснять.

– Раз не хочешь стеснять, пойдём со мной. Я обещал твоей бабушке вернуть тебя в целости и сохранности, будет спокойней, если ты будешь рядом, а не в пустом доме незнакомого посёлка. Ты не находишь? – надавил он.

– Нахожу, – смутилась Анни, побледнела, после резко порозовела и снова побледнела, тяжело вздохнув.

– Пойдём, – мягко проговорил Александр, подавая руку девушке.

Так они и сошли по деревянной широкой лестнице с перилами, будто по дороге к алтарю… Александр усмехнулся про себя, надо же, какие аналогии приходят в голову. Неужели настолько хочется секса с Анни, что готов повести её к алтарю? Глупости!

Нужно заканчивать эту историю с наследством Звягильского, возвращаться к своей жизни, где нет места суровой природе Карелии с её озёрами, лесами, густыми красками, насыщенным кислородом воздухом, зато всегда можно найти хорошо обученную, не краснеющую женщину, которой всегда, везде, в любой ситуации и позе «удобно» и «хорошо». В конце концов, навестить Веру вне графика, устроить романтический уик-энд, насколько слова «Вера» и «романтика» совместимы, конечно.

Пётр прислал геолокацию, но и без неё найти его дом оказалось довольно легко. Петляющая среди высоких сосен, берёз и кустарников шиповника, со свежим асфальтом улица привела прямо к новенькому эллингу на берегу озера, а после свернула в проулок, где на воротах красовалась вывеска с нужным адресом и стоял сам хозяин с Русланом.

– Здоров ещё раз, – поздоровался Пёрт. – Руслана вы знаете. Проходите, не стесняйтесь, будьте как дома.

– В магазин, наверное, стоит сходить или заказать чего-то. Есть здесь поблизости ресторан, кафе с доставкой? – ответил Александр после короткого приветствия.

– Да мы так-то не голодаем, – усмехнулся хозяин дома. – Кафе есть на центральной пристани, только что там заказывать? Лохикейтто, солянка из форели или лосятины, грибной суп да калитки – набор восхищённого туриста, – усмехнулся он. – Это и Нина моя приготовит, даже вкуснее будет. Рыба ещё, солёная и копчёная, но это вообще отдельный разговор, – засмеялся. – Я же сам и поставляю им эту рыбу. У нас коптильня своя, на пару местных забегаловок хватает, и на свой магазинчик.

– О как, – похвалил друга детства Александр. – Хорошо развернулся.

– Жить надо, детей кормить, обуть, выучить, всё не копейки стоит, вот и крутимся как можем.

– Есть на Ладоге-то рыба? – поинтересовался Виссарионов.

Когда-то, он помнил, они ловили рыбу. Улов всегда был скромным, потому что заканчивалась такая «рыбалка» совместной попойкой, гонками на катерах и быстрым сексом под адреналином с местными девчонками.

– Мало, места знать надо, – ответил вместо Петра Руслан. – Нерпа* всё сожрала, скоро самой нечего есть будет, передохнет. А убивать нельзя. Закон, – он небрежно выдохнул, явно пряча крепкое выражение. – Животины дороже людей.

– О природе тоже надо думать, – вдруг пискнула Анни, вызвав немалое удивление Александра.

– Ну, да, белёк акибы** хорошенький, сил нет, – засмеялся Руслан, нагло подмигнув говорящей.

Дом Петра был в привычном для этих краёв скандинавском стиле. Щитовой, видно, что перестроен из старого, так называемого «финского» дома, оставшегося от прежних хозяев территории. В советское время в таких домах, с удобствами на улице, жили рядовые граждане региона, пока не началась застройка панельных пятиэтажек, да и сейчас нет-нет, да встречаются жилые «финские» дома, порой на несколько квартир, благо хоть удобства перенесли в дома.

В отличие от дома Звягильского, дом Петра был одноэтажный, не слишком-то просторный, при этом добротный, когда каждый гвоздь вбит в своё, строго отведённое место, свежевыкрашен, ухожен.