Он достаточно страдал, поэтому – парадоксальным образом – легок в общении, являя миру, когда надо, крутой, но по большей части жизнелюбивый искрометный нрав нестареющего следопыта. Жадного до жизни, открытого миру.
Спасибо, Роман Григорьевич!
Виктюка надо не выносить, он невыносим; Его нужно любить. За одно только то, что любого из вас, подошедшего к нему (со всем, разумеется, почтением), он априорно числит дарованием.
По устройству мыслительной оптики, по ощущению мира РВ – человек игры. Игры, иногда плюющей на принципы невмешательства, неполиткорректной до неприличия.
Он живет с почти сверхзвуковой скоростью, но формирует медленно. Он заложил основы чувственной мифологии в нашем, бесспорно, спортивном искусстве.
Послушайте его.
Ван Гог сказал, а я подписываюсь: «О Боге нельзя судить по созданном им миру: это всего лишь неудачный этюд».
Бергман велик. Но при всей своей великости слишком претенциозен. Нельзя показывать молчание в 30 минут, подразумевая при этом грандиозную философскую проблему.
Я не пасовал перед химически чистыми ублюдками, но я переигрывал их, зная их вредоносность.
Я видел немало странных созданий, но при этом понимаю, что любой может подойти ко мне и сказать: «Вы самое странное создание из тех, что видели мои глаза». Все мы – странные.
Я часто запивал обиду вином. Заливая, кусательно обличал обидчиков. Как без этого в искусстве? Я в этом чемпион.
Периодически я умею летать на малых высотах, чтоб ни один радар меня не поймал.
Когда идет дождь, я делаюсь спокоен и величав. Все старые актеры – чистые помыслами человеки. Такую жизнь прожить и сохраниться. Уму непостижимо.
Мало кто умеет – практически никто – выразить правду о своей внутренней жизни. Я – умею. У молодых актеров часть мозга, отвечающая за гениальность, поглотила часть мозга, отвечающую за манеры.
Замечено: чем проще актер, чем тише в обыденной жизни, тем он неистовее на сцене. Исключения бывают, но в основном кто действует наоборот, тот морская свинка. Я никогда не утверждал приоритет сисек…уя, попы как общечеловеческой ценности. Для меня нет голого гомоэротизма, не существует порно, есть только – любовь!
Я всегда боялся впасть в грех осуждения, но грешок – сарказм – мой любимый грешок. Со мной все то же самое, что с любым нормальным творческим человеком: миг на вершине сменяется личной преисподней. Я знаю многих забытых всеми старых актеров, которые делают честь человеческой расе, а расе на них плевать. Я не умею и не хочу разговаривать с людьми, которые не верят в абсолютную силу Искусства. ТВ – главный фактор нравственной катастрофы.
«У подавляющего большинства актеров нет чичирки» (детородного органа. – О.К.).
Я всегда одет лучше всех.
P.S. Для многих РВ – ролевая модель.
В минуты, когда Виктюк в раздумьях, лучше всего ходить на цыпочках. В такие моменты он вовсе не лучистый, а вовсе даже ершистый.
А времени мало, а небо коптить не хочется, а вопросов тьма: Радзинский, Кара, про Церковь, про квартиру, даже про Аллу Духову.
Случайно увидев афишу с Эд. Радзинским, я не преминул спросить, уважает ли РВ глыбу, сверяет ли с ним часы, согласен ли с его трактовками истории и персоналий; с тем, как он, жонглируя именами и словами, интерпретирует с пулеметной скоростью да с эффектным аффектированием все, что происходило. С учетом того, что размеры уважения к нему аудитории (о, рейтинги!!!) не поддаются описанию.
Вот такая, с минут пять, к моему вопросу была преамбула. Она заставила Маэстро сначала снять очки и долго на меня смотреть, потом надеть очки и отчетливо сказать:
– Уважать? Только за то, что он пишет толстые книги?