– И что? – не поняла я.

– Он велел тебе срочно выезжать. А я… Я дособеру оставшееся и приеду позднее.

Вот же! Ну что поделаешь? Спорить видимо бесполезно, хотя бы потому что для споров надо ещё отыскать неуловимого опекуна. У него истинный талант – когда не надо появляться, а когда нужен, срочно будто под землю проваливается – не отыщешь.

– Сейчас. Я тоже кое-что прихвачу… Может и ты успеешь за это время что-то собрать ещё, – произнесла я.

Я заозиралась по сторонам, гадая, что здесь особо ценно для меня? Ведь что-то могут и украсть в моё отсутствие. И вообще, было такое ощущение, будто расстаюсь с этим домом, этой комнатой навсегда. Вернусь ли? Кто знает что меня ждёт впереди.

Вон портрет на стене, где мы с отцом. Но он большой, как его утащить? А ещё… Ещё мамину шкатулку надо забрать. И не только потому, что в ней мои драгоценности. Это единственное, что осталось в память о подарившей мне жизнь женщине. Папа говорил: мы очень похожи. Вот только не осталось от неё ничего. Ни вещей, ни картин с её изображением. В замке, в крыле, где жила мама вскоре после ее смерти случился пожар, сгорело всё: вещи, картины, магиснимки. Сохранилась только эта шкатулка. Она сделана из зачарованного розового дерева, вот и не пострадала, как и драгоценности. Ах, как жаль, что отец не догадался положить туда хотя бы одно мамино изображение.

А может, всё и не так было? Кто знает. Лесси появилась уже после трагедии. А отец молчал. И только злился, если я спрашивала. Для меня до сих пор остаётся загадкой: что именно унесло жизнь матери? Моё рождение? Или разразившийся в тот день пожар? Или?.. Что-то с появлением опекуна я стала подозрительнее. Везде мне мерещатся заговоры и преступления. С чего бы это?

В итоге, сборы много времени не заняли. Лесси, непрестанно причитая, доложила в один из саквояжей то, что считала самым необходимым.

– Я уж постараюсь побыстрее, госпожа, – приговаривала нянюшка, провожая меня к выходу из здания. – А-то как же вы там одна? Хоть от этого далеко будете и то хорошо… – шептала она.

– Конечно-конечно, – утешала пожилую женщину я. – Ты главное сама поскорее приезжай.

– Да я уж постараюсь… Вы там поосторожнее… – напутствовала меня Лесси, по-матерински обнимая. – Далеко от дома не отходите. Лес же вокруг. Звери дикие… Хотя и люди порой похуже зверья иного будут.

– Не буду, – утешала я нянюшку, целуя в щеку.

На душе было тоскливо от одной лишь мысли о расставании с верной служанкой. Но я делала вид что всем довольна. Всё равно опекуна не переубедить, так зачем ещё и Лесси расстраивать показывая своё истинное настроение. Никому от того лучше не станет. Ну приедет она чуть позже и что? Только не пойму к чему такая спешка? Ощущение будто меня из собственного дома гонят.

– Книг побольше взяли бы, чтобы не скучно было. А я уж расстараюсь, чтобы побыстрее, – тем временем причитала она. – И чего этот… не дал разрешения сразу с вами ехать. Горничные бы все и дособирали…

– Не знаю. Я просила, – вздыхаю. – Ты же знаешь…

– Ох, госпожа, – вытерла глаза Лесси.

Так и распрощались. На улицу выходила в странно-сметённых чувствах. Вот вроде всё решается – жена опекуна больше не будет меня преследовать, да и сам он окажется далеко, но отчего-то тревожно на душе. Видимо не люблю я перемены. А переезд это…

Во дворе стояла запряжённая парой вороных карета. Сейчас бы верхом прокатиться, но и в этом мне было отказано. Хотя денёк на редкость погожий выдался. Ни малейшего ветерка. Солнышко ласково пригревает. Так и хочется подставить лицо под его лучи, зажмуриться и просто радоваться жизни. Как когда-то. Когда отец ещё был жив. Когда жизнь была простой и беззаботной.