– Размечтался! Будут они на тебя порох тратить!

– Наверное, будет салют, но почему днем?

– А ночью стражники спят.

Люди смеются. Вслед за пушкой и солдатами появляется надменный и торжественный Стражник в красной жилетке и синих шароварах. Он степенно подходит к пушке, в его руках горящий факел на длинном шесте. Шевеля синими усами, что является отличительным признаком немногочисленных, но бесстрашных воинов-артиллеристов, стражник подносит факел к специальному углублению на стволе пушки. Короткое шипение, брызги искр, и… раздаётся выстрел.

Из её огромного жерла, куда и правда поместился бы довольно упитанный человек, с грохотом вырываются клубы чёрного дыма, который моментально окутывает площадь.

Когда дым рассеивается, мы видим стоящих на пустынной до того площади девушек. Их двенадцать. Они застыли в странных танцевальных позах. Вокруг – молчаливая, замершая в изумлении толпа зрителей. Слышно, как звучат редкие и поначалу тихие, словно пульс спящего человека, удары гулкого барабана. Они постепенно усиливаются, их ритм нарастает. Девушки, будто подчиняясь этим ударам, начинают двигаться. Движения их медленны и механичны, словно у оживающих на глазах кукол.

***

Всадники, растянувшись цепочкой, осторожно едут по узкой каменистой дороге по дну ущелья. Это, конечно же, не рукотворная дорога, как мы видим, а пересохшее русло реки, своими водами, век за веком, за сотни тысяч лет прорезавшей это ущелье. Но сейчас не сезон, воды здесь нет, река пересохла, и можно не опасаться быть унесенным бурным, сбивающим с ног течением – и спокойно пройти по высохшим плоским камням.

И слева, и справа от растянувшихся вереницей всадников отвесные каменные стены. Молодой воин, с опереньем на командирском шлеме, едет впереди. Внезапно ему в шею впивается стрела. За ней, сразу же, ещё одна. Не издав ни звука, он мешком сваливается с коня. Сверху, со скал, катятся камни, на ходу они сбивают камни крупнее, начинается обвал.

***

Наверху, на плато, возле самого обрыва в пропасть, по дну которой едут воины во главе с их Вожаком, – несколько подростков, всего пять человек. Трое ребят, примерно десяти – четырнадцати лет, и две девочки десяти и двенадцати, с луками и палками-шестами. Мы видим, как они стаскивают к самому краю и сталкивают в пропасть тяжёлые валуны.

Руководит всем подросток Искандер, с седой прядью на голове. Он точен и скуп в своих движениях. Сразу понятно, что для остальной ватаги он авторитет. Даже самая маленькая среди всех, Зульфия, сдирая кожу на коленях и ладошках, изо всех своих детских сил катит к краю большой для неё базальтовый валун неправильной формы. Мальчик постарше, Турсун, увидев это, бросается ей на помощь и, остановив девочку, не давая ей подойти к самому краю, сам сталкивает камень вниз, вдогонку остальным.

***

На площади, перед дворцом Эмира, танцуют двенадцать девушек. Ритм их танца постепенно ускоряется.

Вокруг толпа зрителей, по бокам, ближе к воротам, музыканты с длинными трубами, бубнами и всякими другими инструментами. Большие барабаны задают ритм. В городе – праздник Урожая.

Среди девушек-танцовщиц особенно выделяется одна, в огненно-красном платье, Гульнора, ей семнадцать лет. Движения её отточены, тело послушно реагирует на ритм, она подобна пламени в раскалённом горне, что способно расплавить любой металл. На голове у неё тысяча и одна косичка с вплетёнными в них разноцветными шёлковыми лентами, на щиколотках позвякивают серебряные монетки, на руках и пальцах переливаются самоцветы. Глаза её смотрят прямо перед собой, но она ничего не замечает вокруг – ни смотрящих на неё людей, ни домов, ни облаков, несущихся по небу. Она полностью погружена в танец, который сейчас, как никогда точно, передает её внутренний мир и внутреннюю свободу.