– Спасибо, Алис, поддержала, – криво усмехаюсь я.

– Как вы общаетесь?

– Через губу. Я еще не отошла, после эффектного появления Марины, а он на меня дуется из-за того, что ушла, отключила телефон и домой вернулась только в десять вечера.

Неприятно все это. Муторно. Дрянь эта из памяти не уходит. Губы ее яркие и как она по ним ведет языком. Каждый раз как вспоминаю, так все внутри сжимается и дыхание перехватывает.

– Сама что думаешь по этому поводу? – спрашивает Алиса, – заинтересован он в этой Марине?

– Я своими глазами видела флирт в тренажерке, и то, как улыбался. Рада бы сказать, что интереса с его стороны нет совсем, но язык не поворачивается.

– Мужчинам льстит внимание. Они сразу раздувают грудь, распушают хвосты и вышагивают как павлины. Инстинкт. Никуда от него не денешься.

– Бесит.

– Ты не пенься, Кир. Не накручивай. Поговори с ним еще раз. Без эмоций, простыми словами донеси, что тебе было неприятно, что ты очень его любишь и ценишь, но терпеть вранье и пренебрежение не станешь. Ты не девочка, которой можно лапшу на уши вешать.

– Я знаю.

– Само собой, ты знаешь, – усмехается она, – но надо, чтобы это в полной мере осознал Леша. Это первый ваш конфликт такого рода, и от того, как вы его разрулите – будет зависеть очень многое. У вас все любовь-морковь была и розовые феи с сахарной пыльцой, а вот теперь самое сложное начинается. И чтобы потом локти не кусать, обозначай свои границы.

– Умная ты все-таки, Алиска, – показываю ей большой палец, – мне бы хоть каплю твоего ума, глядишь бы и не повелась на сказочку о том, что они больше не видятся.

Подруга ободряюще улыбается:

– Он не изменяет. Это главное. Я понимаю, что тебе сложно, что тебя сейчас кроет по страшному, но не раздувай конфликт там, где можно мягко погасить. Поговори с ним. Без скандалов и обвинений. Уверена, вы друг друга поймете. Тебе надо отвлечь его, переключить на себя, а не распалять внимание к этой особе.

– Нейтрализовать бы ее как-нибудь, – мечтательно произношу я, – сослать на Марс, или в другую страну, ну или хотя бы на Колыму.

– Прости, Котик, но в жизни не всегда получается убрать травмирующие факторы. Приходится как-то их обходить и адаптироваться.

– Да понятно это, – сокрушенно машу рукой, – адаптируюсь, куда деваться? Он мужчина видный, всегда привлекал женщин. Но…хрен я его кому отдам.

– Во-о-от, – тянет с улыбкой подруга, – такой настрой мне нравится. Ты у меня красотка, всех построишь.

– Не сомневайся. Построю.

И, пожалуй, начну прямо сегодня. С похода за красивым бельем, чтобы красиво мириться с мужем.

Телефон пиликает.

– О! Жанка пишет, – усмехаюсь, открыв мессенджер, – стабильно отчитывается о передвижениях врага.

– Я же говорила. Она – молодец.

Я открываю сообщение и сначала не могу понять, что к чему.

Какая-то фотка в раздевалке. На лавке сидит Марина, лица не видно, но знаю, что это она. Одна нога у нее перемотана эластичным бинтом. И подпись Жанны: «Звезда довыпендривалась на эллипсоиде и вывихнула щиколотку».

– Есть все-таки справедливость в этой вселенной, – показываю Алисе сообщение, – зацени. Так ей и надо!

С мстительным удовлетворением рассматриваю фотографию «соперницы» и улыбаюсь. Будет знать, как к чужим мужьям клинья подбивать. Ничего, пару недель похромает, лоск свой растеряет…

– Зай, я бы на твоем месте не радовалась, – Алиса, наоборот, хмурится.

– Да, я знаю, что нельзя желать зла другим. Карма и все такое…

– Кира, кармы-чакры и прочие высшие материи – это прекрасно. Но речь совсем не о том.

– О чем же?

– О том, что сейчас она «инвалид – ножка болит». Маленькая хрупкая девочка с большими грустными глазами, которая мучается от боли. Такая жалкая, беспомощная, беззащитная. И так хочется ей помочь, облегчить страдания.