Конечно, я не сторонник питерского сленга, но услышать от полицейского “подъезд” вместо “парадного” было удивительно. Впрочем, удивление пропало к последнему вопросу – после получения письма я не осматривал дверь.

– Нет, ничего такого не замечал, – соврал я, мысленно поставив заметку обязательно проверить.

– Ну и чудненько, – заметно повеселела девушка: – А то сейчас времена такие. Нельзя быть уверенным ни в ком и ни в чем. Вот скажете вы соседям, что работаете с девяти до шести, еще и далеко от дома, а они на работе случайно кому-то скажут. А потом вот. Вскроют, ограбят, стены только оставят. Морозов, там долго еще?

– Заканчиваем, – ответил Морозов: – У тебя там как?

– На пять, – ответила девушка и мне показалось, что подмигнула напарнику. Тот почему-то улыбнулся и кивнул.

Полицейские закончили опись пропавшего имущества, поблагодарили меня и еще одного соседа, которого я не знал, сказали пострадавшим, что найдут быстро, и ушли. Только зайдя в квартиру я подумал, что нигде не расписывался в том, что был понятым.

Осмотр двери ни к чему не привел – дверь, если и открывали, то точно ключом. Правда и следов той штуки для слепка не получилось найти даже после того, как иголкой поскреб внутри замка. К вопросам о троице заключенных добавились еще две загадки: о почтальоне и о двух полицейских, которые вряд ли забыли, скорее сознательно не давали бумаги на подпись понятым. А если это были как раз грабители, которые разыграли спектакль? Мысль не давала покоя, я нашел номер дежурной части и позвонил.

– Дежурный Соловьев, слушаю, – сонным голосом ответили на том конце провода.

– Добрый день, меня зовут Антон, я проживаю по адресу…

– А к делу можно? У нас номер высветился, Антон Денисович. Или про систему упрощенного обращения не слышали?

– Не слышал, извините, – это было что-то новенькое. Значит, не в бездонную пропасть уходят налоги: – У моих соседей ограбили квартиру, сейчас приезжали…

– Старший лейтенант Морозов и сержант Котова. В чем вопрос?

– Извините, я просто хотел узнать, а понятым нужно расписываться в каких-то бумагах? Просто я…

– Расписываются потерпевшие, от вас нужно только присутствие, – пробурчал будто мимо трубки дежурный.

– О, простите, не знал. Извините за беспокойство. Доброй ночи.

– Всего доброго.

Видимо, нужно быть чуть менее мнительным. Или поспать. Да, пожалуй, последний вариант точно полезнее – такой ритм уже давно не для меня, где-то уже со студенчества. С такими мыслями я и лег в кровать. Хотелось бы сказать, что уснул, только коснувшись подушки, но нет, постепенно проваливался в сон. Последняя мысль перед погружением почему-то прозвучала голосом девушки, в котором почему-то получилось узнать Алису Серебрякову: “Не лезьте, Антон. Это не ваша война”.

Всю ночь снился какой-то несвязный бред. Попроси кто-то описать, что видел, пока спал, сразу бы отказался, потому что мыслеобразы были настолько сильно переплетены, что самому пора с таким идти к психологу. Конечно, все сны и кошмары – это лишь реакция мозга на полученную информацию, но ночной фильм перешел все границы. Видимо, было что-то напряженное, потому что проснулся на смятой простыне, одеяло и подушка лежали на полу, а липкая кожа пророчила неотложный поход в душ.

На кухне отыскал таблетку обезболивающего, чтобы голова пришла в порядок, поставил чайник. Ноутбук так всю ночь и простоял открытым, а недопитый кофе в чашке покрылся тонкой пленкой, которая дала импульс прочитать состав на банке. Что ж, больше эту марку брать не буду. Подключил зарядку к ноутбуку и пошел в душ, по пути взглянув в окно – опять зарядил мелкий дождь.