Утром, собираясь на встречу, он уже не сомневался – испытания, которые ждут впереди, это не просто прихоть чужого завещания, а проверка его самого, его характера.

Теперь, стоя в просторном фойе офисного центра, Алексей чувствовал, как привычное волнение и страх уступают место тихой решимости. Высокие стеклянные стены отражали дневной свет, вокруг сновали деловые люди, но он почти не замечал их – всё внимание было сосредоточено на предстоящей встрече. Сердце билось чаще обычного, ладони вспотели, но он стоял прямо, стараясь выглядеть спокойным и собранным. Он знал, что отсюда начнётся его путь через испытания, и теперь отступать было некуда.

Через несколько минут к нему подошла ассистентка и, вежливо улыбнувшись, пригласила пройти за ней. Алексей шагал уже по знакомому коридору, среди стеклянных перегородок и занятых сотрудников, но только теперь вдруг осознал, насколько огромна эта фирма – весь 26-й этаж небоскрёба принадлежал ей. Это ощущение масштаба и деловой уверенности невольно заставило его почувствовать себя частью чего-то большого и важного.

В прошлый раз его провели в одну из переговорных – строгую, почти безликую комнату со стеклянными стенами и длинным столом. Сегодня же ассистентка открыла перед ним дверь в личный кабинет Павла Сергеевича.

Кабинет сразу поразил Алексея. Здесь не было холодной официальности переговорной. Просторное помещение было наполнено светом, который лился сквозь огромные панорамные окна с видом на город. Интерьер сочетал классику и современность, строгие линии мебели из тёмного дерева гармонировали с минималистичными стеклянными перегородками, а на стенах висели абстрактные полотна и несколько чёрно-белых фотографий старой Москвы в стильных рамках. Вдоль одной стены тянулась высокая книжная полка, заполненная кожаными томами и папками, а напротив – современный камин с живым огнём. Всё выглядело дорого, но сдержанно, без излишеств и показной роскоши.

В центре кабинета стоял большой стол из чёрного дерева с глянцевой поверхностью, за которым сидел Павел Сергеевич. Его кресло было обито мягкой кожей, а на столе – ничего лишнего, только ноутбук, несколько аккуратно разложенных бумаг и небольшая бронзовая статуэтка в виде совы. В воздухе витал лёгкий аромат дорогого кофе и свежих цветов, стоявших в прозрачной вазе на подоконнике.

Алексей невольно замедлил шаг, оглянулся по сторонам и задержал взгляд на адвокате, который был погружён в какие-то записи за своим столом. Павел Сергеевич поднял голову, заметил Алексея и с лёгкой улыбкой произнёс:

– Алексей Геннадьевич, приветствую, проходите, садитесь.

Алексей поздоровался, сел напротив, не переставая рассматривать кабинет. В голове мелькнула мысль, что если успех выглядит именно так, то он к нему точно готов.

Павел Сергеевич медленно отложил ручку, аккуратно сложил бумаги в ровную стопку и поднял взгляд на Алексея. Его голос звучал спокойно, но в этой тишине пряталась едва уловимая энергия, словно под гладью воды таился быстрый поток. На губах адвоката появилась ироничная ухмылка, когда он произнёс с подчёркнутой вежливостью:

– Ну что ж, Алексей Геннадьевич, полагаю, вы уже всё для себя решили. Готовы узнать больше о своём отце и, разумеется, стать богатым?

В его манерах сквозила безупречная джентльменская учтивость, но в голосе и взгляде проскальзывали холодные нотки презрения. Алексей ясно чувствовал: перед ним человек, который видит в нём именно того безответственного разгильдяя, о котором не раз говорила София. В отличие от друзей, адвокат не верил в него и не собирался поддерживать, а потому в этом кабинете не было места ни сочувствию, ни надежде.