– Ну, пошли. – Мама берет поднос с хот-догами и направляется обратно.

Пробираюсь за ней через толпу. Банка неприятно холодит ладонь. Народу слишком много, все куда-то торопятся, и я за мамой не поспеваю. Стараясь не упустить ее из виду, бегу все быстрее и вдруг спотыкаюсь и лечу прямо на асфальт. Машинально вытягиваю перед собой руки. От удара пиво выливается из банки. Все происходит так быстро, что я осознаю случившееся только мгновение спустя, ощутив жжение в коленях.

– Тайлер! – Охнув, мама возвращается назад. – Ты ушибся? Ой, да у тебя кровь. Я вроде захватила пластыри…

Прижав поднос к бедру, она помогает мне подняться. Сердце бешено колотится. Все кругом смотрят на меня. Вижу, что разбил оба колена. Неприятно, но ничего страшного. Внизу растекается лужица пива. Дрожащей рукой поднимаю банку. Отцу это не понравится. Меня охватывает паника.

– Пиво… папино пиво… – бормочу я.

Меня трясет. Отец сегодня был добрый. Он улыбался. А я, как всегда, все испортил.

– Тайлер, ну что ты? – Встревоженно склонившись надо мной, мама пытается меня успокоить. – Все хорошо. Я куплю папе еще.

Она выбрасывает банку в ближайшую урну и поддерживает меня. От страха мутит, я с трудом сдерживаю рвоту. Не хочу к отцу. Не хочу, чтобы он опять злился, гневно щурился и скрипел зубами.

Мы идем по трибуне. Боль в коленях не утихает. Шмыгнув мимо отца, усаживаюсь на свое место. Теперь нас разделяют Джейми, Чейз и мама. Значит, хотя бы сейчас я в безопасности. Отец недовольно сдвигает брови.

– А где мое пиво?

– Тайлер споткнулся, и банка пролилась, – объясняет мама. – Я тебе потом принесу другую. А пока поешь хот-доги. – Она передает отцу поднос и, раскрыв сумочку, принимается искать пластыри.

Отец медленно поворачивается ко мне, взглядом пригвождая меня к сиденью. На его лице играют желваки. Испуганно замираю.

– Когда ты стал таким неуклюжим? – сердито спрашивает он.

Не нахожу, что ответить. Просто я часто погружаюсь в себя: противоречивые мысли раздирают меня на части.

Мама, перегнувшись через Джейми и Чейза, протягивает мне пластыри и сочувственно, тепло улыбается. Даже не глядя в сторону отца, чувствую, как от него волнами исходит ярость.

Торопливо заклеиваю разбитые колени. За последние несколько лет я почти сроднился с пластырями. Жаль, они помогают заживить лишь ссадины – но не душевные раны.

Наши дни

Темнеет. В старой раздолбанной «Королле» Меган мы медленно катим к дому Остина. Я зажат между Тиффани и Иден. Рейчел устроилась на переднем сиденье – выбирает подходящую музыку и сплетничает с Тиффани. Они активно сплетничают, пытаются угадать, кто еще будет на вечеринке. Я их, как обычно, не слушаю: нет сил. Так и хочется взять еще баночку пива из лежащей у меня на коленях упаковки, чтобы легче пережить дорогу.

Не желая поддаваться соблазну, складываю руки на груди и, уставившись на ручной тормоз, думаю об Иден. Она сидит справа и, кажется, незаметно за мной наблюдает… Да, так и есть: мельком смотрю на нее, и на долю секунды наши взгляды встречаются. Иден отворачивается к окну. Как странно, что она моя сводная сестра… Да и сама она, по всей видимости, еще не привыкла к наличию братца. Мы оба пытаемся друг друга лучше узнать и понять, но лично у меня пока ничего не получается. Продолжаю исподволь ее разглядывать. Темные волосы обрамляют лицо, ниспадают на спину и на плечи. Ее макияж сегодня очень яркий: губы в красной помаде, веки выкрашены в серый, как дым, цвет. Когда Иден моргает, ее густые ресницы кажутся еще длиннее. Я совсем недолго с ней знаком, но догадываюсь: на самом деле она не такая.