Ксюха тоже пьяно хихикала, толкая в бок своего очередного дружка. Тот сидел за рулем с отсутствующим видом и, я подозреваю, шарил тем временем у Ксюхи под юбкой.

– Нет! Тебе определенно пора переезжать! – заозиралась Милочка, едва машина въехала в наш двор. – Ты посмотри вокруг!..

Я завертела головой в разные стороны, но ничего нового для себя не обнаружила. Разве что прекрасный голубоватый «Опель», аккуратно приткнувшийся к единственной уцелевшей во дворе березе.

– Кто же у вас тут на таких крутых тачках катается? – почти не разжимая губ, процедил Ксюхин дружок.

– Это Валькины ухажеры! – махнула я рукой и решила пояснить: – Валька – это моя соседка.

– А чем занимается? – притормаживая, не унимался тот.

– Она одинокая женщина!.. – с пафосом выдала Ксюха, прильнув к нему грудью. – А почему такая заинтересованность во взгляде?..

– С чего ты взяла? – равнодушно пожал он плечами. – Просто машина мне показалась знакомой.

Разговор на этом оборвался, и я принялась выбираться из машины, что было не слишком легко, учитывая количество выпитого пенного напитка.

– Леруся! – строго одернула Милка, остановив на мне взгляд. – Не забывай – осанка, походка, определяющее звено стиля…

Состроив ей рожицу, я двинулась к подъезду. И в тот самый момент, когда я поравнялась с единственной представительницей флоры нашего двора, старой березой, передняя дверца машины распахнулась, и из нее вышел молодой человек.

Окинув его наметанным взглядом, я едва не задохнулась от восторга. Если мое воспаленное воображение не сыграло со мной злой шутки, то это был именно тот, о ком мне лопотала вчера Валентина.

Почти на голову выше меня, темнокудрый, кареокий красавец лениво оперся о дверь автомобиля и, прищурившись, разглядывал меня в упор. Припомнив все инструкции, нашептанные мне заботливыми подругами, я высоко подняла подбородок, опустила ресницы и с самым независимым видом прошествовала мимо.

Уж не знаю, что его не оставило равнодушным, – то ли мой независимый вид, то ли мелькнувшее в глубоком разрезе мое загорелое бедро, а может быть, Валентина уже успела отзвонить ему, но он мило улыбнулся мне и сказал:

– Привет! Как дела?..

Не скажу, что от звука его голоса со мной произошло что-то невероятное, но остановиться и поприветствовать хорошего человека я была просто обязана.

– Добрый день, – лучезарно улыбнулась я ему, притормаживая. – Вы кого-то ищете?..

– Кажется, уже нашел!.. – Мужчина оторвался наконец от дверцы «Опеля» и шагнул ко мне.

И в этот самый момент сзади раздалось сердитое покашливание. Мы оба разом обернулись и наткнулись на сердитые взгляды моих подруг, полосующие нас вдоль и поперек.

– О, кажется, вы не одна? – сразу нашелся незнакомец.

– Леруся, нам пора! – безапелляционно заявила Милочка, подхватывая меня под руку. – Идем же!

Сопротивляться было бесполезно. Очевидно, мои биоритмы, посылаемые стоящему напротив молодому человеку, каким-то образом достигли недремлющего сознания моей подруги, и она решила вмешаться.

Потупив взор, я поплелась за своими приятельницами к подъезду, мысленно посылая их ко всем чертям.

– Прекрати, наконец, ругаться! – возмутилась Милочка, едва мы переступили порог квартиры.

Ксюхин друг удивленно переводил взгляд с меня на Милку и ничего не мог понять.

– Это у них такое развлечение, – пояснила Ксюха, увлекая его в одну из пустующих комнат. – Лерка думает, а Милка ее мысли читает…

– Черта с два! – заорала я наконец. – Просто она очень тонкий психолог, а я настолько примитивна, что…

Губы мои задрожали, и я решила умолкнуть.

– Ну что ты, маленькая моя, – заворковала Милка, прижимая мою голову к своей упругой груди. – Ты не примитивна, а очень-очень доверчива…