– Так что вы хотели-то? – начала она терять терпение. – Мне некогда…

– Ишь ты, занятая какая!.. – прокашлялась наконец тетя Наташа, а затем без переходов брякнула: – Тишина, спрашиваю, когда будет?

– Какая тишина? – наморщила гладкий лоб Валентина. – Ничего не понимаю.

– Покой, покой, говорю! – затрясла клюкой вредная старушенция.

– О, бабуся! – вынырнул откуда-то из-за плеча молодой женщины всклокоченный мужчина. – Покой нам только снится!..

С этими словами они, цитирую тетю Наташу: «Заржали, как лошади…», и хлопнули дверью у нее перед носом.

– А мужик был совершенно голый! – понизив голос до шепота, рассказывала она своим седовласым подружкам у подъезда. – Ей-богу! Срам-то какой!

Подруги осуждающе качали головами и в конце концов, не выдержав такого пренебрежительного отношения к своим требованиям, обратились в местное отделение милиции.

Участковый пришел где-то через неделю после этого случая, пробыл у Валентины чуть дольше положенного и ушел совершенно довольный жизнью. Во всяком случае, так мне показалось. Потому как, открыв однажды дверь на посторонний шум, доносившийся с лестничной площадки, я уперлась взглядом в широченную спину, обтянутую дерматиновой курткой, по которой по-хозяйски скользила изящная ручка с наманикюренными пальчиками.

«Вот так да!.. – хихикнула я про себя и осторожно прикрыла дверь. – Зря, выходит, старушки старались!»

Как оказалось, и в самом деле зря… Ночные оргии у Валентины не прекращались. И всякий раз на злобное шипение в спину она кривилась в презрительной усмешке и молча проходила мимо.

Ко мне Валентина относилась с симпатией. Уж не знаю, чем я заслужила такое расположение с ее стороны, но, едва завидев меня, она широко улыбалась и протягивала руку с шикарным маникюром в знак приветствия. Я осторожно ее пожимала и на приглашение зайти в гости робко что-то лопотала о вечной занятости…

– Ты что, не слушаешь меня? – подозрительно уставилась на меня Милочка.

– Да нет, слушаю, – поспешила я ее успокоить.

– В общем, с завтрашнего дня мы с Ксюхой берем над тобой шефство. Первый шаг на пути к перерождению ты уже совершила.

– То есть? – непонимающе уставилась я на нее.

– Подстриглась… – взъерошила она мою щетинку. – Завтра работаем над стилем. А со следующей недели займемся жилищным вопросом. Олежа уже работает в этом направлении.

– А кто его просил? – задохнулась я от возмущения.

– Я! – кротко улыбнулась Милочка, зная, что эта ее улыбочка действует на меня безотказно. – Я просила! И у него уже куча вариантов. Вполне возможно, что к концу твоего отпуска ты будешь жить уже по новому адресу…

Если бы Милочка могла знать в тот момент, что меня ожидает в недалеком будущем, то схватила бы в охапку и потащила на край света. Но, очевидно, ее телепатические способности были очень ограничены, поэтому на этот раз она расцеловала меня в обе щеки и со спокойной душой отбыла, не забыв взять с меня обещания дожидаться ее к обеду завтрашнего дня.

Заперев за ней дверь и прибрав на кухне, я прошла в свою комнату, которую любовно именовала «кабинетом». Может быть, это было слишком громко сказано, но, во всяком случае, над тем, чтобы ее оборудовать, я трудилась с особой тщательностью и любовью, пытаясь хотя бы немного воссоздать ту атмосферу, в которой просиживала за компьютером в роли инженера-программиста в одном из акционерных обществ.

Выкрасив стены белой краской и развесив по ним репродукции известных модернистов в черно-белой гамме, я восхищенно крутила головой из стороны в сторону, призывая подруг разделить со мной мои восторги.

– Операционная, – презрительно фыркала Милочка. – Денег, что ли, нет?