Выпавшая изо рта сигарета, прожгла в куртке Ленивского дыру и добралась до генеральского тела, поэтому тот все-таки вскочил и матюками пытался погасить зловредный огонек.

– По какому поводу собрались? – окончательно перехватил инициативу Гвоздев, – ааа, знаю – приказ из центра обсуждаете?

Офицеры недоуменно переглядывались, не понимая, откуда этому клоуну стал известен секретный приказ из УСО. Секретный, но странный.

– Да не переживайте вы так. Я его сам составлял. Боевые действия окончены. ТЧК. Мужики, идите спокойно по хатам. ТЧК. Искренне Ваш, Главком. ТЧК.

– Падаль, – закончив с пожаротушением, генерал судорожно рвал из кобуры пистолет, – да я тебя собственными руками! За упадническое настроение! За…

На Гвоздя накатила серая тоска. «Катюшу» заставили сдать на входе в землянку. На кулачках с супостатами биться тоже не было вариантом. Они тут все процедуру усиления прошли и могли запросто начистить морду самому Гвоздеву. А вот пистолет в руках генерала и другое оружие, которое нервно тискали офицеры, явственное намекали на то, что Гвоздева сейчас будут убивать всем собравшимся кагалом. Ну разве что майор-особист в этом веселье участия не примет. В лоб Гвоздю смотрел черный глазок ствола диаметром аккурат девять миллиметров.

– Сам приговорил, сам и приведу в исполнение, – произнес задыхающийся от злости генерал.

– В сердце стреляй, придурок! Оставь мой светлый лик для потомков незапятнанным! – Гвоздев понимал, что выстрел в голову для него будет фатальным. А вот сердечко-то усиленная регенерация подлатает.

Генерал перевел прицел на грудь Гвоздя, тот зажмурился, приготовившись получить порцию свинца. Раздалась лупящая по ушам в тесной землянке очередь из чего-то крупнокалиберного. Гвоздь приоткрыл один глаз. Отброшенный на стенку генерал, с крайне изумленным лицом, сползал на пол. Его грудь была перечеркнута цепочкой пулевых отверстий. Гвоздев принюхался, в воздухе отчетливо несло пороховой гарью. Источник запаха долго искать не пришлось – над стволом пулемета Васька вился дымок. Вот и кончились танцы, музыка скисла, свет погас. Зеркальный шар грохнулся на пол. Офицеров больше десятка. Может кого-то Васька еще и успеет отправить вслед за непосредственным начальником, но потом разом накинувшиеся вояки их на такие клочки раздерут, что никакая регенерация не поможет. Гляди, как разом для прыжка подобрались!

– Статья 2 Дисциплинарного Устава. Неповиновение. Наказывается смертной казнью или лишением свободы до десяти лет. Статья три. Неисполнение приказа. В боевой обстановке наказывается смертной казнью, – Чорный Воин из тела Васьки выстреливал статьями и пунктами быстрее, чем его ручной пулемет метал пули.

Боевая удаль у офицеров потихоньку испарялась. Их бывший начальник натворил дел на три расстрела, два повешенья и одно колесование. Да и бестолковая война не пойми за какие идеалы была у всех уже в печенках. А тут подвернулся реальный шанс ее наконец-то закончить.

– Надо что-то решать, – первым сориентировался особист.

– Хватит вам, мужики, на болотах сидеть. Есть у меня одна идейка, которую я вам хочу преподнести как главком, – Гвоздев широко улыбнулся.

Из болота торчала только корма «Горыныча». Тяжелой техники у диверсионного батальона не было, поэтому танк вытаскивали всем миром, используя ручные лебедки и полиспасты. И то, если бы не мышечные усиления бойцов, вызволить «Горыныча» вряд ли бы получилось. А так в тросы впряглись бойцы, мощь каждого из которых можно было оценить в одну буйволиную силу. Трясина посопротивлялась для вида, потом разочаровано чавкнула и отдала добычу. Очистив люк от грязи, в боевую машину залезла Ласка. Через пару секунд двигатель «Горыныча» заворчал и запустился. Ласка из люка высунула руку с поднятым вверх большим пальцем – с танком все в порядке.