– Почему ты хочешь перейти на скайп?

– Разговаривать по скайпу более надежно, сестра. Если ты понимаешь, что я хочу сказать…

Нет, я не понимаю. Свою фразу он закончил смайликом. Небольшим круглым желтым человечком, который весело мне подмигивал. Это абсурдно. Он сам абсурден. На своем профиле он клялся, что «предан “Исламскому государству”». И я продолжила по теме:

– Ты работаешь на «Исламское государство»? Какую должность ты занимаешь? Во Франции говорят, что это не самая сильная бригада…

Войдя в образ Мелани, я не могла удержаться, чтобы не отпустить колкость по его адресу. И я тоже добавила небольшой смайлик. На этот раз небольшого круглого человечка с красными от стыда щеками. Билель поспешил похвастаться. Он считал себя непреклонным и убедительным: ИГИЛ – это средоточие могущества не только в Сирии, но и во всех других странах мира. Солдаты приезжают изо всех уголков Вселенной, чтобы пополнить его ряды. Впрочем, не только для этого, если верить моему собеседнику, столь же очаровательному, сколь и назидательному:

– Существует три вида бойцов. Бойцы, которые отправляются в район боевых действий. Бойцы, которые становятся смертниками. И бойцы, которые возвращаются во Францию, чтобы наказать неверных.

– Наказать? Как?

– Ты прекрасно знаешь. Как Мохаммед…

Билель намекал на Мохаммеда Мера, на безумного тулузского убийцу. Но Мелани по-прежнему не понимает.

– Кто этот Мохаммед? И как он наказывает людей?

– Ты живешь в Тулузе, верно? Убийца на скутере, это тебе о чем-либо говорит?.. Есть главное правило: терроризировать врагов Аллаха…

– Но Мера убил детей… Ребенок – это сама невинность, чистота. Он не может быть чьим-либо врагом…

– Какая ты наивная, Мелани… Ты любишь детей? Когда-нибудь они у тебя будут, иншалла. Знаешь, здесь многие сироты ждут маму. Сестры ИГИЛ заботятся о них, они просто восхитительные. Ты поладишь с ними, у вас много общего.

Билель бьет наверняка. Его метод прост. Он пытается усыпить бдительность Мелани, о которой абсолютно ничего не знает, баюкая ее нежными мелодиями. По сути, сюжет не имеет никакого значения, поскольку он ведет ее туда, куда сам хочет. Мелани высказала немного сочувствия детям, и Билель стал приучать ее к мысли, что она могла бы стать приемной матерью. Она уже забыла разговор о Мохаммеде Мера. Она уже улыбается, думая, что должна посвятить себя тем, кому приходится труднее, чем ей самой. Словно чужие несчастья способны заставить ее забыть о собственных горестях. Некоторое время назад она потеряла ориентиры в окружающем ее мрачном мире. Что бы она ни предпринимала, она испытывает впечатление дежавю, потерянного времени. Словом, в ее голове царит неразбериха. Настоящее счастье остается эфемерным и редким чувством. Она даже с трудом вспоминает, какое воздействие оно оказывало на нее. Мелани чувствует себя потерянной. Она устала от этой скучной жизни, в которой она не видит для себя будущего. Я представляю ее как личность, которая мечется между «несчастным отрочеством» и трудным прошлым, оставившим слишком много ран. Она ищет для себя цель.

А вдруг Билель и его сладкоголосые речи представляют собой маленький огонек надежды, способной вернуть веру в жизнь? Убийца стремится понять ее мотивацию, связанную с джихадом. Его можно сравнить со служащим торгового отдела, который, прежде чем продемонстрировать товар, хочет нащупать слабые места и ожидания своей жертвы. Для него Мелани – это типичный профиль. Как только он отнесет ее в разряд той или иной категории, он своим строгим голосом будет давать надлежащие ответы. Билель – это злой гений. И эксперт по продажам, который предусмотрительно не стал спрашивать Мелани, собирается ли она совершать свой джихад. Нет, он спросил, чего она хочет достичь, совершая джихад. А это далеко не одно и то же. Пока еще Билель практически ничего не знает о Мелани. Ни ее возраста, ни цвета ее глаз, ни ее семейного положения. Однако это нисколько не смущает его. Словно для него интерес представляет только одно: тот факт, что Мелани приняла ислам.