– С тобой все в порядке? – спросил он, запыхавшись.

– Кажется, да, – простонала я, потирая ушибленное бедро и колено.

– Тогда давай попробуем еще раз, только с другой стороны холма, в сторону деревни.

Мои глаза округлились от страха.

– Что?! Нет! Я не смогу!

– Я обещаю, что второй раз будет не так страшно. Не бойся! – Вадим подбадривал меня так, будто он взрослый. И рассуждал он всегда так, словно значительно старше своих лет. На меня это действовало. Его слова казались убедительными, и я согласилась.

Второй раз было действительно не так страшно, но почти так же больно. В этот раз я доехала почти до самой деревни, врезалась в пенек у подножия холма и снова свалилась. За вторым разом последовал третий, а затем и четвертый. Уже на пятый раз я смогла объехать пенек и наконец-то сама остановила велосипед.

– Урааа! Получилось! – я радостно вскочила с сиденья и наконец опустила ногу на землю.

Вадим снова бежал вниз, чтобы помочь мне втащить велосипед на холм.

– Я же говорил! – он горделиво радовался моей победе. – Пойдем строить шалаш?

– Пойдем!

Ненейка встречала меня в ужасе каждый раз, как я возвращалась после прогулок с Вадимом. Ободранные джинсы были цветочками по сравнению с тем, в каком состоянии я пришла домой сегодня.

Вадим познакомил меня со своими школьными друзьями, которые вернулись в деревню после каникул, и мы вместе играли в футбол. Это были двое мальчишек. Первый – Динар, низкорослый крепыш, брюнет с карими глазами и небольшой родинкой на щеке. Всегда серьезный и неразговорчивый. Второй, которого Вадим представил как Пончика, был рыжеволосый парень с пухлыми губами, действительно полноватый, но при этом еще и высокий.

Я без труда влилась в компанию мальчишек.

Каждый вечер Вадим брал меня с собой играть на импровизированном футбольном поле. Я всегда играла в его команде и защищала ворота. В какой-то момент очередной игры я споткнулась и проехалась по камням на собственной руке, отчего на той образовалась огромная кровавая рана. Она была достаточно глубокой, чтобы оставить после себя большущий шрам на запястье. Вадим помог ее обработать и неумело забинтовал. Неней потом перебинтовала.

Этим летом я не хотела уезжать. Сердце щемило от предстоящей разлуки с новыми друзьями. Я привязалась к Вадиму, как к старшему брату, которого у меня никогда не было. За счет меня он компенсировал общество пропадающей где-то сестры. Я так и не решилась расспросить его об этом. Каждый раз, когда тетя Дина окликала Вадима для разговора с сестрой по телефону, он несся сломя голову, а позже я находила его у «дерева размышлений».

– Сегодня за мной приедут родители и увезут домой, – горько вздохнула я. – Пообещай, что будешь писать, и что мы увидимся на следующих каникулах? Я обязательно вернусь! – Я передала Вадиму велосипед его сестры и мы обменялись бумажками с номерами телефонов и адресами.

– Я позвоню, и ты звони, – Вадим был немногословен, но я знала, что он тоже будет по мне скучать.

Мама приехала за мной одна. Она совсем не похожа на ненейку. Больше на дедушку. Среднего роста, с черными, такими же как у меня, волосами и золотисто-карими глазами. Несомненно, мама красива. И я говорю это не потому, что она моя мама. Так считают все. Ее провожают завистливыми взглядами женщины, это уже о многом говорит. Мама всегда одевается по последним веяниям моды и много времени уделяет своей внешности.

Папа старше мамы на семь лет. Он у меня человек дела и слова, человек-дом, человек-стена. Сильный и мудрый. Он выбрал не романтичную профессию врача. У него даже медаль есть «За заслуги перед здравоохранением». На ней изображена девушка, которая поит змею из чашки. Папа говорит, это богиня Гигиея, которая защищает людей от болезней.