Здесь никого нет, все столики пусты, кроме одного посередине. Вокруг него рассыпаны лепестки роз, рядом на подставке стоит ведёрко с шампанским, а на самом столе, на белой скатерти, так же красуются красные лепестки и горят две высокие свечи. По кругу стоят обогреватели, а на спинках стульев сложены тёплые пледы.

— Позвольте? — рядом со мной появляется официант и забирает у меня букет. — Поставлю в вазу, — сообщает и уходит.

— Присядем? — спрашивает Демьян, а у меня слова в горле застревают, и всё, что могу, — кивнуть и позволить ему ухаживать.

Отодвигает стул, помогает присесть, и сам расправляет плед, чтобы набросить его мне на плечи, после чего садится напротив меня.

— Я решил сделать выбор за нас двоих, — говорит с улыбкой, пока я вся горю от смущения.

Если это свидание, то самое лучшее в моей жизни. Я девочка, которая выросла на романтических американских фильмах. С двенадцати лет смотрела и мечтала о большой и светлой любви. И, нет, не верила, что в жизни бывает, как в кино или книжках, но мечтать ведь не запрещено.

А здесь… романтическая атмосфера, свечи, лепестки роз и закат, а напротив плохой парень, который всё это устроил. Разве можно назвать его плохим? Думаю, я не имею такого права, несмотря на слухи, а они уже кажутся небылицами.

— Очень красиво, — наконец открываю рот.

— Я рад, что тебе нравится, — улыбается одними уголками губ. — До того, как сядет солнце, мы успеем поужинать, — добавляет.

Удивительно и то, что всю неделю шли дожди, и только сегодня после обеда тучи рассеялись и выглянуло солнышко. Словно так и должно было быть.

А может, он поэтому не появлялся, ждал хорошей погоды? Да нет, бред, это Питер, здесь можно долго ждать.

Наше молчание прерывают двое официантов, один приносит вазу с букетом и ставит её на пол у стола, а второй несёт наши блюда. Не уверена, что смогу есть при Демьяне, я до сих пор под впечатлением, но, когда я учуяла запах еды, желудок заурчал.

— Я сам, — останавливает парня в белой рубашке и фартуке, когда он собирается открыть бутылку шампанского, и тот, кивнув, удаляется, оставляя нас наедине.

Пить мне не стоит, алкоголь развязывает мне язык и отключает мозг, но пригубить надо, чтобы не портить вечер. Парень старался, устроил такую романтику, разве я могу сказать сейчас нет?

Я вообще не смогу ему ни в чём отказать сейчас, когда испытываю желание броситься к нему на шею и повторять без перерыва «спасибо». Сказать, как я хочу снова почувствовать вкус его губ и те приятные ощущения во всём теле, когда он прижимает меня к себе.

— За нас, — протягивает бокал, и я поднимаю свой.

«Нас»… как волнующее это услышать, и не важно, что завтра он может снова исчезнуть. Не имеет значения, что было в прошлом, что он натворил и сидел ли в тюрьме. Мне уже ничего не важно, кроме моих чувств и головокружительных эмоций.

После короткого звона прикоснувшихся друг к другу бокалов я подношу свой к губам и не сдерживаюсь от полноценного глотка. Я слишком сильно волнуюсь, мне нужно расслабиться хоть немного.

— Как прошла неделя? — спрашивает спустя пару минут, уже начав разделываться со своим стейком.

Наблюдаю за тем, как ловко он орудует ножом, как из сочного мяса стекает красноватый сок, и вздрагиваю от всплывающих картин перед глазами.

«Так, Ева, опять начинается? Смотри вокруг и забудь уже об этих чёртовых слухах», — мысленно себя ругаю и опускаю глаза в свою тарелку, но есть не спешу.

— Я подумал, что курица самое то для тебя, — проговаривает, наверное, заметив, что я пялюсь как дура на блюдо.

— Да, спасибо, — выдавливаю из себя и, схватив нож и вилку, отрезаю кусочек ароматного мяса.