Сегодня солнечный день, и волосы Оли как бы проблёскивают в лучах, дотягивающихся до неё из окна. Скольжу взглядом по лицу, спускаюсь ниже, по стройной фигурке, подчёркнутой зелёным комбинезоном. Вроде бы я первым всегда вижу, в чём сегодня будет Оля, но мой же взгляд приклеивается к ней в универе так, будто что-то новое увидеть может.

Но, кстати, да, может. Всё равно новое постоянно замечаю: мельчайшие детали одежды, серёжки на небольших ушках, то, как по-особенному Оля заправляет прядь волос и морщит нос…

Она всё ближе, а у меня в башке неожиданно долбят слова Снежаны о том, что если нравится девушка, стоит пригласить её на свидание.

Пфф. Не, мне, может, и занятно было бы узнать реакцию девчонки на такое внезапное предложение, но не настолько же.

К тому же, всё наверняка будет предсказуемее некуда. Она и без таких поводов меня мысленно посылает, походу, каждый день. По взгляду вижу.

Но не сейчас…

– Что-то не так? – настороженно спрашивает Оля, поравнявшись со мной.

– Пытаюсь понять, – бурчу машинально, но тут же компенсирую это усмешкой.

Слышу тяжёлый вздох.

– Снежана никак не связана с папой и уж точно не может способствовать моему побегу или ещё каким-то возможным планам обхитрить твоего отца, – выдавливает Оля, непривычно пристально вглядываясь мне в глаза.

Аж голову задирает… Мелкая ведь по сравнению со мной.

И раньше так открыто не смотрела. Не по себе немного – что там высматривает?

Не те она подозрения во мне нащупать пытается. Или делает вид, что не те?

Блять, как же задолбали эти сомнения.

– Это да, – чуть ли не растерянно выдавливаю. – Просто ты меняешь круг общения.

Сжимаю челюсть, осознав, что выдал Оле своё недовольство именно этим, а не сделал вид, что и вправду тупо контролирую планы по отцу. Хотя какая разница?

Девчонка вот даже не замечает, это я загоняюсь непонятно почему. Она просто плечами пожимает:

– Скорее расширяю.

Хм, а что если и вправду для Оли это просто способ забыться от проблем? Общаться с новыми для неё людьми – пусть и знакомыми три года, но с теми, с кем раньше не особо?

Усмехаюсь. При хорошем раскладе я так-то первый кандидат на её расширение круга общения должен был быть. И не сказать, что не пытался эту неделю.

– Ближе меня у тебя всё равно никого не будет, – решаю зачем-то обозначить это. Вроде бы невсерьёз, насмешливо, но Оля поджимает губы. – Этот месяц, – чуть грубее уточняю.

Без понятия, зачем изначально говорил как бы без временных рамок. Зато реакция красноречивая. Отрезвляющая пощёчина своеобразная. А Снежана ещё про свидание…

– Тогда нам лучше ладить, – неожиданно мягко отвечает Оля. Чуть робко и как будто смущённо. Застываю и, кажется, даже не дышу. – Какие у тебя планы на выходные?

Я слишком хорошо знаю папу, чтобы уже даже по буквам понимать, когда он в отчаянии. И как бы я его ни любила, прекрасно вижу, что человек он наивный и инфантильный. Сначала придумает себе масштабную идею, поверит в неё и загорится, потом начнёт набивать шишки и тут же теряет интерес. И в долги вляпался наверняка примерно по той же схеме. Мне не сказал, как именно, но я догадываюсь, ведь и кредиты папа периодически брал то на «крутую стопроцентную идею для бизнеса», то даже на то, чтобы съездить на Мальдивы со своей новой девушкой, которая, кстати, по итогу его бросила.

Он чудесный человек, мягкий, добрый, с чувством юмора. Но в плане серьёзных дел – это сплошная проблема. И боюсь, что суетиться папа сейчас будет так же неуклюже, вляпываясь лишь в бОльшие проблемы. Когда мама была жива, хотя бы приземляла его и сама контролировала наши финансы, а вот я после её смерти этого не делала. Доверяла папиным словам снова и снова, не хотела обижать его скепсисом к очередной его «гениальной» идее.